А слушая по вечерам рассказы, получая ответы на свои вопросы о непонятном, так вообще стали относиться ко мне, как к учителю, а я стал для народа «ходячей энциклопедией».

Рада ощущала то, что в знаниях между нами огромная пропасть. Она, обычная девчушка, которая ничего не видела в жизни, и северянин, который знал всё и почти на любой вопрос мог дать полноценный ответ. Это и манило, и пугало её.

В ходе моего бытия в качестве рабочей силы в этом поместье образовалась ещё одна проблемка. К сожалению, почтеннейший господин Гармах на супружеском ложе был гость редкий и крайне застенчивый, и как мне доложил Амброс, там он вообще не появлялся уже несколько месяцев. В какой-то великой сексуальной битве на очередном симпозиуме в агоре, его мужской жезл упал и подниматься на новые подвиги не желал.

Насколько я знал древнегреческие традиции, греки и их последователи – византийцы, умели наслаждаться жизнью. Весьма популярным увеселительным мероприятием у них были так называемые «симпосии» или «симпозиумы». После основной части пиршества наряду с винными возлияниями начиналась беседа, иногда интеллектуальная, иногда не очень. Беседовать могли на любую тему – о политике, о войнах, о литературе, на философские темы и темы морали, или обсуждать насущные вопросы – цены на урожай и заморские товары. Чтобы народ не слишком погружался в заумные речи, для них периодически выступали танцоры, акробаты, певцы, а заканчивалось все очень культурно – групповым единением с гетерами, пиршественный зал-то один был.

Диодора приехала на колеснице в поля и стала осматривать наш высокоинтеллектуальный труд, спрашивая у меня, что все это значит.

– Когда вернёшься в поместье, у меня к тебе будет дело, раб.

– Слушаюсь, блистательная госпожа Диодора.

В отличие от Гармаха, которому было за пятьдесят, Диодора была ещё в самом соку где-то под 30 лет, то есть довольно молодая и жаждущая большой и горячей любви, или хотя бы секса. Внешне она тоже была вполне обычной гречанкой, не страшной и не красавицей, нормальной.

– Северянин!

– Слушаю вас, великолепнейшая госпожа?

Она стояла и смотрела на меня, а пауза затягивалась. Наконец она выдала: «Зайди сегодня после полудня ко мне, есть для тебя дело».

– Базару нет, то есть буду со всем почтением, блистательная госпожа.

В назначенное время, я свинтил со стройки и отправился в женскую половину дома, где меня ждала Диодора. Возле сарая наши кузнецы выстругивали и насаживали на черенки лопаты и вилы.

Меня встретила её домашняя рабыня Агния.

– Госпожа ждёт вас.

От меня жутко несло божественным запахом немытого тела, ну и ладно, некогда мне было купаться. Тем более, что до реки путь неблизкий, а просто так меня туда никто из надсмотрщиков не отпустит.

– Святозар, ты знаешь, зачем я тебя позвала?

– Не могу знать, блистательнейшая госпожа.

– Шалунишка, все ты знаешь. Ты понимаешь, что об этом тебе нельзя будет рассказывать никому!

– Амброс, поганец, всё и так узнает. У него какой-то нюх на сплетни.

– Амброс! Да, мелкая гнида. Я его запорю, если он что-либо произнесёт лишнее.

– Давно пора – гнилой человек.

– Он полезен. Иди же ко мне, что ты «как не родной».

Я потопал к ней, попутно гремя цепью.

– Боже мой, как эта цепь мешает.

– Это точно, госпожа.

– Если я распоряжусь тебя расковать, ты же убежишь.

– Куда же я от вас убегу-то?

– Ах, льстец. Иди же и возьми меня.

В общем, чего греха таить, заниматься сексом – это не траншею копать, а гораздо более приятное занятие. Главное в этом деле, чтобы тебя в момент экстаза с голой попой не застал почтеннейший господин Гармах. Ибо Диодора с какого-то момента соития орала, как ненормальная, и все мои попытки её заткнуть успехом не увенчались. Она кивала головой, соглашалась и тут же снова забывалась и «улетала» в громкий экстаз.

– Ах, мой лев, ты подобен героям прошлого, ты словно Геракл в постели.

«А я такой, парнишка заводной!» – я процитировал слова из песни.

– Возьми же меня ещё раз.

– Подожди, блистательная, дай дух перевести, мне ещё запруду делать.

– Забудь о запруде, я – твоя главная работа.

– Госпожа, вернулся господин Гармах.

– А! Что? Да пошёл он … Ах да, мой муж пришёл. Иди раб, ты хорошо поработал. Я довольна тобой.

Я выперся из дома, а Агния всунула мне пустую амфору в руки со словами.

– Наполни её водой и принеси. Свят, ты же сделаешь со мной такое, как с госпожой?

– Сделаю, крошка, сделаю!

Я набрал свежей колодезной воды и отнёс амфору ко входу в дом, передав Агнии.

На стройке меня встретили улыбающиеся лица товарищей.

– Чем это ты разозлил госпожу, что она так орала на тебя? Бу-га-га!

– Зависть – плохое чувство. А вам, добры молодцы, скажу на будущее, что женщина, как и автомат Калашникова «АК-47», по своей природе трудолюбива и неприхотлива, но требует ласки и своевременной «смазки». Не будете этого дарить женщине, она пойдёт искать другого, а вам на память о себе оставит рога.