Мы отошли в комнату, где нас никто не видел.

– Ты великолепна в гневе, Диодора, такая сексуальная и обольстительная.

Я обнял её и сжал ей бёдра руками.

– Свят, я хочу тебя!

– И я хочу тебя, но давай вначале, чтобы нам не мешали, разгоним всех по работам. И Мамон, то есть Домкрат, он нужен здоровым, чтобы мы успели сделать вовремя бассейн. Он сильный и много делает.

– Радка, корова, я её сгною эту наглую девку.

– Диодора, кто ты и кто они. Ты – хозяйка, а они рабы, подобно птичкам, собачкам и так далее. Разве ты замечаешь зверушек? Так стоит ли тебе гневаться на «птичек».

– Ох, хитрец.

– Понимаешь, её недавно я был воином, дружинником князя, жил, как хотел, а сейчас я бесправный раб. Но я привык заботиться о людях, с которыми живу, так что прости их, как заботливая хозяйка. И называй Мамона Домкратом, ему нравится, а тебе нетрудно.

– Домкрат должен быть наказан.

– Поручи ему помочь Раде почистить сортир. А Раде назначь ещё десяток плетей, мол, мало ей пяти было, но тут же прости, типа вы верные слуги, и провинность не такая уж и большая, чтобы наказывать, так что я вас прощаю. Объяви свою высочайшую волю.

– Вот же проныра. Хорошо, я уже остыла. Сейчас распоряжусь, зайдёшь ко мне сегодня.

– Да, но вроде бы Гармах пришёл.

– Он пьянствует у своего братца Афиногена, ему не до меня.

Я вышел, благолепно кланяясь и бормоча о мудрой хозяйке.

– Георгис, что-то Рада слишком довольная, всыпь ей ещё 10 ударов. Задирай свою хитону, девка, и живо на лавку. Георгис, не стой столбом, поработай хлыстом. А вы, Ахалес и Папас, отпустите Домкрата, я прощаю его, пусть он поможет Раде чистить сортир, раз ему этого хочется. Георгис, погоди, я вижу, что Рада встала на путь исправления, отпусти её. Рада, иди и занимайся молочными делами. Святозар, а ты иди и работай, солнце ещё высоко.

– Слушаюсь, о мудрейшая.

Я отходил, согласно этикету лицом к хозяйке, снова пятясь задом, и, проходя мимо Амбраса, споткнулся о подставленную им ногу, из-за чего свалился на спину, но сделав перекат назад, вышел в стойку на руках. Затем постоял на одной руке, сделал хлопок руками и, вернувшись на ноги, развёл руки в цирковом поклоне.

Диодора похлопала: «Молодец!»

Я подошёл к своим людям.

– Домкрат, не спорь с хозяйкой, погибнешь зазря. Иди, займись сортиром, я тебе помогу. Видишь, ты повёл себя по-мужски, но подвёл команду и мог погибнуть. Так что вместо помощи нам, ты заменишь Раду в очень важном деле – чистке туалета.

– Она обидела меня и Раду.

– Ничего, ещё не вечер, станем снова свободными, и никто нам указывать не будет. А Раду будем успокаивать.

– Что ты там с Диодорой сделал, что она угомонилась?

– Сейчас ласка, вечером будет смазка, Митрий.

– Дерзай, командир, хе-хе, а Амброс поганец.

– Удавлю его, но чуть позже.

Я пошёл назад на каменоломни к работающим товарищам. Скоро сядет солнце и, скорее всего, это была последняя моя ходка за камнями, но высмотрев Раду, стоящую за кустами бугенвиллей, вьющихся вдоль забора, подошёл к коровнику, где она копошилась.

– Рада.

Девушка вытерла слезы и оглянулась.

– Иди к забору, не хочу запрыгивать во двор.

Девушка подошла.

– Свят, почему у нас такая судьба? Всякие тётки могут сделать с нами все, что угодно и никто их не накажет.

– Это испытание нам дано для укрепления духа. У нас на Руси есть народная поговорка: «Нас дерут, а мы крепчаем». И надо верить в лучшее, которое с тобой произойдёт. Не хотеть, а знать, что оно настанет.

– Меня отдадут в жены Амбросу.

– Ты не хочешь замуж?

– За тебя пойду, а если выдадут за Амброса – его зарежу и сама утоплюсь.

– Утро вечера мудренее, а за Амброса не переживай, что-нибудь хорошее и для него найдётся. Главное, ты сама не унывай и верь в лучшее.

В общем, две недели человек двадцать промудохалось над изготовлением бассэ-э-эйна. Причём, если вырыли все довольно быстро, то вот строительно-отделочные работы: сделать раствор, плиточный клей, шлифованный облицовочный камень, трубы и резервуары из подручных средств 8 века нашей эры заняло уйму времени.

Дальше был проведён пробный пуск. На моё удивление, ибо в душе не чаял, как оно получится, так как это был мой первый практический опыт на основе теоретических знаний, у нас все получилось – вода текла куда надо и куда надо утекала. Приоткрывая заслонки, периодически добавляли воды из ручья, которая под жарким солнцем испарялась из бассейна. Но главное, что все работало, как планировалось.

Вечером торжественно открывали бассейн с водопадом, украшенным фигурками ангелов – был в поместье мастер-гончар из рабов, да Елизар с Игорёшей, кто слепил основные детали. В грот заложили дрова для создания внутренней подсветки.