Снова перемещаюсь к пулемётчикам, На этот раз на правый фланг.

Костин, Загретдинов, Яцко и Васильев. Костин и Яцко – из примкнувших к нам сибирских стрелков.

– Костин, с патронами как?

– Есть ещё малость запасец, Вашбродь, - отвечает боец, продолжая копаться с пулемётом – прочищает затвор и пулеприёмник от грязи.

– А чего перестали стрелять в разгар боя?

– Стволы закипели, Вашбродь. Спасибо, морячок наш водяной пособил – устроил нам собственный источник.

Костин кивает в угол окопа, где весело булькает небольшой родничок.

– Вы уж ему передайте, наше мерси.

– Обязательно.

Молодец водяной, сообразил, что водную преграду можно не только под ноги врагам бросить, но и пулемёты напоить.

За спиной стук копыт. Оглядываюсь. Шамхалов осаживает коня.

– Как вы, штабс-ротмистр?

– Вроде отбились.

– У соседей справа беда, японцы ворвались в окопы. Нужно помочь.

Нужно, так нужно!

– Бубнов! Ко мне.

Унтер подбегает, козыряет.

– Остаёшься за старшего. С половиной людей справишься?

– Бог даст, выдюжим, Вашбродь.

– Вторую половину с лошадьми ко мне и два пулемётных расчёта: Жалдырина с Костиным.

– Есть! – убегает выполнять приказ.

– Фёдор! – окликаю Лукашина-младшего, - давай сюда наши тачанки.

Фёдор понимающе кивает и тоже убегает.

Кузьмя приводит двух наших коней. Вскакиваю в седло. Вокруг меня собирается ударная группа. Пулемётчики грузят свои «максимки» в пролётки.

– Слушай мою команду! Рысью, марш!

Шамхалов нас, как бы, возглавляет. А как с реальной субординацией на поле боя?

– Николай Михалыч, командуйте, вам сподручнее с вашими методами, - ага, вот и ответ на мой незаданный вопрос.

Рысью вылетам к окопам соседей справа. Да дела тут скверные. Японцы уже в наших окопах, а по полю боя спешно подходят вражеские цепи.

Командую тачанкам вести огонь по наступающим японцам двигаясь вдоль линии окопов. А сам с бойцами спешиваюсь. Спрыгиваем в окопы в самую гущу боя. Шашка в правой, револьвер в левой. В окопах противник упорный – они считают, что победа у них в руках. Однако две пулемётные тачанки наверху делают своё дело. Японцы отступают, оставив без поддержки тех, что уже ворвался в наши окопы. Кто-то ещё яростно отбивается, кто-то тянет руки вверх, сдаваясь на милость наших солдат.

Оглядываю разгорячённые успехом лица бойцов. Бросаю взгляд на Шамхалова.

– Будем радоваться или рискнём развить успех?

В глазах моего кавказского командира нескрываемый азарт.

– Рискнём. И пусть Аллах поможет отчаянным.

– В атаку!

Часть бойцов помогает перетащить через линию окопов тачанки. Они мчат вперёд, мы бежим следом, преследуя отступающих японцев. Тачанки делают разворот, бьют в спины бегущему врагу, сея смерть и ещё большую панику. Японцы бегут так, что только пятки сверкают. На их плечах врываемся во вражеские окопы, сопротивления почти нет. Поле боя и первая линия вражеских укреплений – за нами. Переглядываемся с Шамхаловым – сильный соблазн продолжить удар и рвануть на следующую линию японских укреплений. Но бойцы устали после двух отбитых атак, и собственного успеха.

– Лучше вовремя остановиться, господин ротмистр, - отвечаю комэску на его незаданный вопрос. Лучше укрепиться на этих позициях, подтянуть подкрепление, и с новыми силами развивать успех.

Шамхалов согласно кивает. Он скачет в тыл. Я оставляю на новых позициях тачанку Жалдырина с его вторым номером и половину своих бойцов старшим оставляю старшего Лукашина, а сам возвращаюсь на свои позиции. Как там у Бубнова?

Здесь у Бубнова всё нормально.

– Японец, было хотел в атаку рвануть, да передумал. Никак ваш удар у суседей, господин штабс-ротмистр, заставил его остановиться.

Здесь бы получить подкрепление, да развить достигнутый успех. Возвращается Элимханов, да не один, с Али Кули Мирзой. Подполковник бледен, но старается держаться в седле бодрячком. Интересно, выписали его из госпиталя или сбежал? Не удивлюсь, если сбежал. Докладываю об обстоятельствах сегодняшнего боя и наших успехах.

Перс благосклонно качает головой.

– Благодарю за службу, господин штабс-ротмистр. Я позабочусь, чтобы награды не обошли достойных.

– Господин подполковник, награды, это хорошо. Но гораздо лучше было бы развить успех. Я мог бы организовать ночную атаку на вторую линию японских окопов. Японцы не будут ожидать нападения.

Подполковник мрачнеет.

– Это как-то не по-рыцарски, Николай Михалыч. Да и не принято ночью действовать.

– Рыцари остались в прошлом. Современная война требует новых приёмов. Которых противник не ожидает. А мы сторожим вчерашний день.

Фу-х высказался. А с другой стороны только беднягу подполковника расстроил – он и так делает, что может. К нам подъезжает Вержбицкий, осаживает коня, козыряет Али Кули Мирзе.

– Господин подполковник, только что поступил приказ генерала Куропаткина. Из-за угрозы флангового удара противника, необходимо отступить на подготовленные оборонительные позиции.