— Каких сантиметров? — спросил он в недоумении. Чужеземец всматривался в него и дальше, наморщив лоб.

— Сколько у тебя сантиметров? — повторил он вопрос и добавил с усилием:

— Долго… ты…

— Мой боже! — простонал в отчаянии Каролек. — Что он говорит?

— Он затрагивает какие-то интимные подробности… — неуверенно сказал Лесь с некоторым неудовольствием.

— Какое-то скудоумие, — вынес приговор явно поражённый Януш. — Просто удивительно. А я слышал, что датчане — довольно тактичный народ…

— Идиоты, — спокойно сказала Барбара. — Он же имеет в виду длину.

— Длину! — с облегчением произнёс иностранец. — Сколько сантиметров ты имеешь?

Смущение в комнате не уменьшилось. Каролек смотрел на докучливого иноземца оторопело.

— Не знаю, — ответил он с лёгким ошеломлением. — Чего, боже мой?

Бьерн встал, приблизился к нему и рукой провёл от туфлей до головы.

— Тут, здесь, — повторил он, — Сколько у тебя сантиметров?

— А-а! — вздохнул Каролек с облегчением. — Высоты? Роста?

В результате общих долгих и многочисленных усилий наконец было открыто, что интерес Бьерна размерами Каролека был вызван тем, что у него был брат приблизительно такого же роста и комплекции, как Каролек, и он должен был послать ему подарок в виде закопанской дублёнки, поэтому и воспользовался возможностью приспособить для этого Каролека. Каролек пошёл дальше из сочувствия к согласился примерить дублёнку во время покупки. Узы приятельства постепенно крепли.

— Я тья льюблью, — сказал Бьерн вскоре после того, как дублёнка была куплена, глядя на Каролека с признательностью.

— Бога ради, чего он ко мне липнет, как репей к собачьему хвосту? — сказал Каролек в отчаянии.

— Любит тебя, разве ты не слышал? — ответил безжалостно Януш удовлетворённо усмехаясь, довольный, что чувства иноземца пали не на него. — К кому он может ещё приставать, как к не к любимому человеку?

— Он что, не мог любить кого-нибудь другого? — протестовал Каролек. — Обязательно меня?

— Я дам тья рыло, — пообещал в ответ ему Бьерн, благожелательно улыбаясь.

— Не хочу! — простонал Каролек, доведённый до отчаяния этим обещанием.

— Почему не хочешь? — удивился Лесь. — Увидим, что это такое.

— Ты не знаешь, что такое рыло!? — удивился в свою очередь Януш.

— Я тья льюблью, — повторил Бьерн, упорно обращаясь к Каролеку. — Отцепись, ты!

— Довольно оригинальное проявление чувств, — прокомментировала Барбара, с любопытством прислуживаясь к разговору. — Может быть, у него на уме что-то другое?

Большое терпение и тщательный анализ многих других, также удивительных ответов позволили установить, что в Польщу иноземца привели две причины, которые заставили также его внимательно отнестись к польскому языку. Одной из причин, которые привели его в Польшу, была некоторая молодая, весьма привлекательная дама, так тесно связанная с ним чувством, что языковая наука в её присутствии ограничилась лишь одной областью. Остальные знания польского языка иноземец проводил в совершенно другом месте, а именно возле киосков с пивом. Пиво было совершенно необходимым напитком для его нормальной жизни, и со времени прибытия в Польшу он считал, что только пивные киоски являются единственным источником этого божественного нектара. Возле них он несколько раз в день получал небесное настроение и умственные стимулы, что в соединении с наукой, получаемой рядом с дамой, дало редкие, оригинальные и интересные результаты.

Многочисленные усилия персонала произвели в конце концов некоторый переворот в его понятиях, и служебное сосуществование каждый день приобретало все более и более приемлемый вид.

— Поедет весь персонал, — решил определённо директор бюро. — Темпы инвентаризации должны быть рекордными, все нужно сделать на месте, на вас падает большая ответственность!

Вдохновенные слова уже прозвучали, а участники совещания сидели и молчали. Это собрание было необычной, созванное по необычному случаю во внерабочее время, и обговаривались на нем необычная тема.

Уже в течение долгого времени все подозревали что что-то не так. Туманные ответы директора, его намёки, выказываемое иногда возбуждение, давали повод думать, что его контакты с высокопоставленным официальным лицом не пройдут без эха. Не прошли. А эхо отозвалось довольно громко. Под видом обычного проектирования начато большое и революционное дело приспособления памятников архитектуры к туристическим целям.

Первым делом в ход пошла область, в которой реализовывался конкурсный проект. Вдохновенными и полными огня словами директор осведомил своих ошеломлённых размахом подчинённых о расширении сферы их деятельности.

— Мы реализуем не только конкурс! — говорил он с энтузиазмом и зажигательно. — Мы будем делать все! Мы арендуем целый населённый пункт, ремонтируем существующие там строения и должны включить в работы развалины замка поблизости! Те развалины находятся в довольно хорошем состоянии!..

Потрясённый персонал глазами души видел перед собой перспективы инвентаризации без малого половины страны. Эйфористическое вдохновение директора бюро самым решительным образом не признавало ни границ, ни рубежей.