— Есть три возможности, — сказала Барбара. — В зависимости от того, когда Збышек привезёт астралон. Перед торжествами и сразу после них. Хуже было бы, если после, так как председатель придёт в себя и начнёт вспоминать о карте.

— До представления тоже нехорошо, потому что много людей, — сказал Каролек. — Лучше всего во время представления.

— Ты считаешь, что мы можем раздвоиться? — недовольно спросил Лесь.

— Неважно, что лучше, важно, как в каждом случае, — твёрдо сказал Януш. — Начнём по порядку. Перед утром все успокаивается, во всяком случае нет тех проклятых детей. Один человек войдёт внутрь, проникнет в шкаф, то есть, я хотел сказать, что откроет шкаф с помощью отмычки, заберёт карту…

— И выйдет на глазах у всех со свёртком, похожим на ствол пушки, так? — прервал его Каролек.

— Напротив. Он не может выйти со свёртком, это исключено. Подаст рулон в окно другому человеку.

— Окно председателя находится на первом этаже и выходит как раз на площадь!

— Но ратуша не крепость и имеет другие окна, — сказала Барбара. — В другом конце дома есть, прошу прощения, дамский туалет. Даже если все комнаты буду закрытыми, то там будет открыто. В то окно и спустит этот рулон вниз, лучше всего на верёвке.

— А как мы подбросим его обратно?

— Так же само. Кто-нибудь войдёт без рулона, выбросит верёвку и вытянет его наверх. Закроет в шкафу — и баста.

— Просто и гениально, — согласился Каролек. — Тогда остаются лишь две проблемы. Чтобы нас никто не увидел и чтобы председатель не сориентировался в течение того дня, что его нет.

— Надо занять его чем-нибудь, — беззаботно сказал Лесь.

— Кто? — запротестовал Януш. — Все мы будем работать, как дьяволы, ибо та карта требует неделю нормальной работы. Каждая половина руки будет нужна! Нужно ведь нанести готические надписи по-немецки!

— Збышек, — сказала твёрдо Барбара. — Он останется на этот день и пусть делает, что хочет, но должен его занять. Пусть напоит его, пусть обговаривает с ним проект, все равно. Он не должен допустить его в его кабинет, и конец!

— Очень неплохая мысль, — похвалил Януш. — Теперь надо подумать над тем, чтобы нас никто не заметил.

На минуту воцарилось молчание. Четыре человека напрягали свою зрительную память, припоминая подробности площади, ратуши и окрестностей.

— Тоже просто, — вдруг сказал Лесь с вдохновением. — Пусть даже нас увидят, важно, чтобы нас не узнали.

— Снова горбы? — заинтересовался Каролек.

— Он говорит дело, — задумчиво сказал Януш. — Надо использовать наш опыт. С нападением на поезд нас никто не связал, а мы знаем, что там была милиция. Нужно будет как-нибудь переодеться…

— Лучше, — прервала Барбара. — Нужно переодеться так, чтобы в случае чего нас приняли за кого-нибудь другого. За кого-то, кто имеет право там быть…

— Ночной сторож или что-либо в том же роде?..

Эта идея показалась всем присутствующим подходящей, хотя подобрать нужных людей, присутствие которых в ратуше после захода солнца ни в ком не вызовет удивления, было нелегко. Среди многочисленных возможностей выбрали наконец патруль милиции, истопника центрального отопления, группу пьяных хулиганов и уборщицы.

— Милицией я бы не рисковал, — сказал. Януш. — Центральное отопление не работает летом, не говоря уже о том, что его вообще там нет. На хулиганов нынче какой-то дикий неурожай, и остаётся нам лишь уборщица.

— Причём та, которая плюёт, сразу же отпадает, — добавил Каролек. — Никто из нас не сожмётся до её размеров.

— А та вторая беременна, — дополнила Барбара. На минуту снова воцарилось молчание.

— Ха! — вдруг крикнул Каролек. — Есть идея!

Все, не исключая и Бьерна, посмотрели на него с интересом. Каролек несколько неуверенно посмотрел на Барбару.

— Здесь есть церковный сторож, — сказал он. — Он ходит сгорбившись, и один из нас может переодеться в него. У него всегда бессонница, потому что бродит по ночам. Я сам видел его, когда следил за оргией Януша и председателя. А Барбара будет беременной!

— Ты с ума сошёл? — спросила Барбара с непередаваемой угрозой.

— Ты переоденешься уборщицей! Платок на голову, очки — она носит очки, беременность, и если бы кто-нибудь увидел что-нибудь, то подумает, что она тоже страдает бессонницей. Ну так увидят церковного сторожа вместе с уборщицей, так что может быть общего с нами?

Януш упредил Барбару, у которой на мгновение перехватило дыхание.

— Прекрасная идея! Не протестуй! В конце концов все равно, как мы будем выглядеть, мы можем переодеться даже в слонов! Главное, чтобы нас никто не увидел. Мы — горбы, а она беременна!..

— Погодите, а если кто-нибудь увидит двух горбатых, тогда что? — запротестовал Лесь. — Двух церковных сторожей?.. Тот один — и раздвоился?

— Какое твоё дело, пусть смотрят до одурения! Пусть думают, что хотят, только на расстоянии от нас!