– Оплавление жёсткой брони семьдесят процентов, пробой корпуса!
–  кричал в грохоте и визге приборов Маурин.
–  Повреждение маневровых по левой стороне! Теряем мощность!

На лобовом стекле зажглись индикаторы слежения, показывая что «протуберанцы поймали цель. Но Сергей уже успел вернуть машину в боевое положение и направился прямо на линию орудий. Тяжёлые триста пятые снаряды, самые мощные из того, что было на борту, обрушились на ряд плазменных пушек за долю секунды до выпускания луча.

Взрыв поднял в воздух весь хлам баррикады и даже часть асфальта с глыбами земли. Линию улицы накрыла череда взрывов и слепящего света. И спутники, наконец, передали в оперативный штаб изображение огромного пожара вдоль всей границы квадрата.

– «Атлант», это база, на связь! «Сирена», на связь!

В эфире шли переговоры:

– Наблюдатели «Один» и «Два», подтвердите падение «Сирены Крита» и «Титана Атланта».

– Невозможно подтвердить. Множество помех в зоне. Визуального контакта нет. Плотная дымовая завеса.

– «Аметист», это база! Транспорт «Ланнер» и конвой направлены для эвакуации.

– База, это «Аметист»! Подтверждаем падение «Сирены». С нашей позиции видно. Вертолёт прорубил здание и засыпан обломками.

– Можете добраться?

– Никак нет.

Связь заскрипела, теряясь на концах оборванных проводов потрёпанной машины:

– База, это «Титан Атлант». Мы можем добраться до «Сирены».

Сергей вёл вертолёт над языками пламени. Стекло накрыла чёрная копоть и сетка трещин, но индикаторная система ещё работала. Панорама местности отображалась. Дисплей тепловизора показывал пятна жизни в завале над «Сиреной», там, где светлая обшивка вертолёта проглядывала сквозь камни.

– «Атлант», это «Аметист»! – вышел на связь командир штурмового батальона.
–  Если расчистишь путь, нам пройти до точки падения всего триста метров, сможем вытащить экипаж «Сирены».

– Обозначьте нам цели, - сказал Тормаев.

– Есть обозначить цели.

На карте города вспыхнули точки маячков, выстрелянных снайперами на здания с огневыми позициями.

– Есть цели, - подтвердил Женя.

– Уничтожить, - коротко приказал Сергей.

Мелькнули вспышки, ушедших в пелену дыма снарядов, и она осветилась заревом взрывов. Последние стены рухнули под дождём искр рвущихся электромагнитных сетей.

– База, это «Титан», мы идём за «Сиреной», - сказал Тормаев.

Но последовал отказ:

– «Титан Атлант», это база, возвращайтесь.

Вертолёт трясло, мощность двигателей стремительно падала, а по ногам Сергея текла кровь. Разрез раны не выдержал. Даже под тугой повязкой чувствовалось, что спаянные медицинским лазером края, просто лопаются. Возразить было нечего. Он полетел прочь из дыма.

В рассеивающейся пелене появилось очертание транспортного вертолёта и прикрывающего его конвоя.

– «Атлант», это «Ланнер», хорошая работа!
–  раздалось в кабине у Тормаева и Маурина.

– Привезите «Сирену» домой, - ответил Сергей.

– Вас понял, привезём.

Вертолёт дотянул до площадки аэродрома с трудом, по дороге просто распадаясь на детали, но они всё-таки сели. Бригада медиков встречала на месте. Сергей буквально выполз из кабины. Младший лейтенант Юный, который час назад ругал его за перевязку, разорался матом, чего от него никто не ожидал.

– Нет, вы издеваетесь?
–  спросил он уже в медицинской палатке, накачивая своего раненого лекарствами.

Тормаев белел на глазах от потери крови.

– Я вас не допускал к службе! Вы ещё минимум неделю не должны быть допущены до полётов! Лейтенант, вы слышите? Лейтенант, чёрт!..

Медик успел подхватить Сергея, прежде чем он получил бы ещё шишку на голове, и уложил на постель.

В палатку ворвался майор Севский:

– Где он? Тормаев!

– Он без сознания, - Юный ставил Сергею капельницу.
–  Большая потеря крови.

– Ты уж постарайся, сынок, - майор с гордостью посмотрел на своего пилота.
–  Этому парню полагается медаль за спасение людей! К вечеру, чтобы был как новенький, понял?

– Так точно, - отрапортовал Юный.

Севский вышел, а медик покачал головой:

– Я вам Бог что ли?

Но Сергей всё же пришёл в себя к вечеру. Сразу посмотрел на часы, начал вставать. Юный, уже один раз поддавшийся на слова «да я в порядке», пригрозил привязать раненного к кровати.

– Лежать, - грозно приказал он.