Шрифт:
– Это нарушение правил! - резко сказала Тамара. - Ты не можешь и не должен подслушивать разговоры создателей. Нарушение директивы пять один.
– Скажи мне что-нибудь другое.
Низкий голос робота прозвучал спокойно, даже с оттенком улыбки.
Ланина удивлённо глядя на Первого, переспросила:
– Что?
– Не хочу, чтобы в последние минуты моей жизни мне говорили о директивах, - ответил он.
Тамара, наконец, не справилась с эмоциями. Низко наклонила голову, пряча блестящие глаза.
– Первый, ты не можешь так говорить, - с надрывом в голосе прошептала она.
– Почему?
Удивление было таким искренним.
– Ты машина, хорошо отлаженная, настроенная на человеческие эмоции, но ты не можешь…
Ланина замолчала. Голос окончательно пропал. Она резко встала, взяла наполненный кислотой шприц, подошла к роботу. Подсветка глаз потухла, и он закрыл их. Веки опустились. Тамара вставила иглу в приёмный порт сбоку от основания черепа.
– Прощай, Первый, - прошептала она.
– Прощай.
Ланина вздрогнула, потому вспомнила, что… забыла ввести код. Она стояла ещё секунду, осознавая, в чём именно сейчас не стыкуется поведение робота и загруженные в него директивы.
– Первый, - Тамара вынула шприц. - Ты разрешил мне убить тебя.
– Да, - спокойно ответил робот.
– Ты не мог! - поразилась Ланина. - Это противоречит базовой директиве самосохранения. При угрозе твоей жизни ты должен был свернуть мне шею. Директива аннулируется только при ведении специального кода, а я ничего не вводила.
Робот молчал.
– Объясни мне! - требовала Тамара. - При попытке ввести тебе иглу, ты должен был меня остановить!
Первый открыл глаза, сощурился, внимательно глядя на женщину.
– Похоже, у нас всё-таки есть повод пообщаться неофициально, - произнёс он.
В контрольной комнате Мальский нервно ходил из угла в угол и поглядывал на мониторы. На экране доктор Ланина взяла шприц, ввела иглу в голову робота. Офицеры пристально следили за происходящим в лаборатории.
– Она сделала? - спросил один. - Что-то не пойму.
– Ещё нет, - Вадим ждал конвульсий робота, после дозы кислоты в мозг, но их всё не было.
Тамара стояла, загораживая собой Первого. Было похоже, что они всё ещё разговаривают. Наконец, она отошла. Кое-что в картинке изменилось. Офицеры поняли не сразу, а Вадим бросился вон из комнаты в то же мгновение. Он промчался по коридору со скоростью метеора и успел заскочить в закрывающиеся двери лаборатории. Электронные блокировочные засовы лязгнули за его спиной, запечатав помещение.
Первый уже встал с кресла и накладывал на руку оружие. Дисплей над раскрытой кодировочной панелью горел красным индикатором боевого положения. Робот повертел стволами.
– Что ты сделала?! - крикнул Вадим.
Тамара стояла у терминала общего управления. На вопль Мальского пожала плечами:
– Активировала систему вооружения первого дивизиона.
– Что?!
Кресла отдыха отключались одно за другим. Роботы зашевелились. Каро встал, огляделся.
– Час дня, - произнёс он. - Доктор Ланина, изменилось расписание?
– Да, мальчики. Вооружение одеть в полном объёме, - ответила Тамара.
– Даже «рельс»?
Имелся в виду здоровый электромагнитный ускоритель.
– Даже его, - усмехнулась женщина.
– Он тяжёлый, - заметил Каро. - Придётся второй комплект батарей навесить.
– Вот, слышишь? - Ланина кивнула Вадиму. - В директивы такую речь не заложишь, это от души.
Тот уже крался к ней.
– Первый, следи, - приказала она, и прежде чем Мальский успел что-то сделать, его взял за плечо робот.
– Тамара! Остановись!
– Прости, не могу, - женщина продолжала быстро набирать что-то на клавиатуре. - Помнишь, я говорила, что процесс самосовершенствования начнётся, как только они осознают себя как личность? Так вот: я ошибалась. Процесс давно идёт.
Вадим просто не верил в происходящее, глядя, как роботы встают с кресел и выстраиваются в две шеренги по длине зала.
– Тамара, тебя убьют, - у него заканчивались слова. - Нам их не спасти и самим тоже не поздоровится!
Ланина только кивнула в ответ: