— Ммм, вы можете обменять её в отделении «Внештоггбанка».

— Да? Разумеется, я бы так и сделал, если бы не удивительный и волшебный курс по 67 копеек за доллар. На вырученные с такого обмена деньги не купишь даже вашего замечательного эскимо! Поэтому я бы хотел поменять валюту на рубли по гораздо более выгодному курсу.

— Даже не знаю, что вам ещё посоветовать, — продавец замялся, мечась между страхом и жадностью, — всё так неожиданно, неожиданно… И почему вы обгатились ко мне? Это… удивляет…

— Я не из КГБ, товарищ. И скажу вам по секрету, даже не из ОБХСС. Я из Эфиопии, и всего лишь хочу обменять доллары на советские рубли. Посольство деньгами не обеспечило, поэтому вынужден продавать свои. Не смогу у вас поменять, пойду к Эрмитажу, там поищу валютчиков. А то даже билет до Москвы не на что купить.

— Ммм, мой долг советского гажданина велит мне помочь вам в беде. Как можно оставаться гавнодушным, когда вы даже не можете уехать в Москву? Это непогядок. Покажите деньги.

Я вытащил из кармана несколько крупных купюр и положил их на прилавок. Брови «негавнодушного» синхронно устремились к его макушке, и он быстро прикрыл валюту какой-то папкой, что лежала на прилавке. Шустро выскочив из-за прилавка, продавец метнулся к двери и замкнул её на замок. Вернувшись, взял одну бумажку, внимательно её осмотрел и спросил:

— Это всё?

— Нет.

— Кладите валюту на прилавок, только быстго, я вас умоляю.

Хмыкнув, я выгреб остальные купюры и, расправив их ладонью, выложил на прилавок.

— Таг, таг, таг, что тут у нас. О! У вас большая сумма, здесь почти пятьсот доллагов, могу пгедложить обменять их по кугсу один к двум.

Хрена се, аппетиты у этого еврея.

— Это грабёж, уважаемый товарищ. Торгуетесь прямо как капиталист или буржуй какой! Но вы ведь советский гражданин! Как же так?! Побойтесь Бога! Один к шести, и не меньше!

— Это же ни в один тухес не лезет! Вы таки выкгучиваете мне гуки. Вам же нужны деньги, а не мне! Я не могу покупать у вас валюту себе в убыток. Если вам не нгавится, то вы можете обменять их в банке. А вот если туда пойду я, то ко мне возникнет множество вопгосов… А оно мне надо?

— Это мне понятно, но и мне нет резона отдавать свои кровные по грабительскому курсу. И если вам не нужна валюта, то я могу уйти, — и я демонстративно протянул руку к деньгам.

— Постойте, — слегка отодвинув от меня всю пачку, сказал продавец. — Не надо тогопиться! Я вижу, что вы умеете тогговаться. И советский гажданин с афгиканцем всегда найдёт общий язык. Тем более с афгиканским афгиканцем.

— Да, у меня мама была из семитского племени.

— А, тогда понятно! Да, дгевняя кговь не может забиться даже неггитянской. Тогда один к тгём! Чисто из уважения к вашей маме.

— Нет, моя мать требует к себе гораздо большего уважения, чем предлагаете вы. Один к пяти с половиной, и это ещё очень выгодный курс для вас. Валюту у вас в СССР трудно достать. Тем более у вас она не продаётся, а только покупается. Вы нигде её больше не купите. Особенно столько, сколько купите у меня.

— Ну, не так уж это и тгудно, — возразил мне продавец. — Ского летние олимпийские иггы, и мы ждём много гостей.

— Много гостей, но и много желающих погреть на этом руки, поэтому предлагаю пять к одному.

— О! Вот это уже деловой газговог. Вы мне начинаете нгавиться, товарищ эфиоп. Но всё гавно вы слишком много хотите, предлагаю вам один к четырём, и это крайняя цена.

Торговаться с ним становилось всё сложнее: услышав фразу «всё гавно», я едва не заржал в голос, но тут же взял себя в руки.

— Один к пяти, — возразил я ему. — И исключительно из уважения к вашему магазину и вам лично.

— Нет, я сильно рискую. Нужно сбавить за риск. Вы же таки должны понимать, что за мной могут следить?

— Ладно, за четыре с половиной идёт?

На лице продавца проявилась мучительная борьба жадности с осторожностью, однако жадность ожидаемо победила осторожность. Да и курс для него был очень хорош.

— Ладно, бегу.

Вот и разбери: берёт или бежит?! Семьсот долларов ушли за 3150 рублей. Тут уж я упёрся и решил округлить в свою пользу до 3200 рублей. Весьма неплохо, но и не на отлично. Продавец немного поупрямился, но сдался.

— Где вы остановились?

— В гостинице «Интурист» номер 335. Меня зовут дед Бинго.

— О! Какое прекрасное имя. Сегодня к вам вечером в 17.00 подойдёт молодой человек, когда вы станете сзади гостиницы, и представиться Иосифом. Он вам назовёт пароль, скажем «червонец», а вы ему должны сказать отзыв, скажем «Сомали». Если всё совпадёт, то вы обменяетесь деньгами. У него будет нужная вам сумма и вы не забудьте взять с собою валюту.

— Не забуду, буду тогда ждать его в назначенное время.