Вкратце занятия приходили так. Сначала нам показывали различные схемы и рассказывали о техническом устройстве орудий. Потом мы шли знакомиться с ними, так сказать вживую. На территории военного училища находился автопарк с техникой. Кроме этого часть техники стояла под открытым небом и внутри большого ангара, позволяя заниматься на ней круглогодично. Взвод приходил туда, и инструктор воочию показывал, что да как есть на самом деле. Потом все делились на равные группы и лазали по технике, крутя и вертя там всё, что можно.

— Сегодня мы изучаем артиллерийскую установку… — громко вещал старший инструктор. И все дружно шли к этой установке, чтобы изучить её.

Стрелять, конечно, не стреляли, но крутили штурвалы настройки, поднимали и опускали ствол орудия, изучали снаряды и даже ездили на САУ. Ездить я теоретически умел, но одно дело ездить на МТ-ЛБ, другое на САУ.

В один из дней мы выехали на полигон, учиться водить САУ и «Тюльпан». Сначала с каждым проехался инструктор, потом дали погонять самостоятельно. Как лучший во взводе курсант, я первым уселся за рычаги и, нажав кнопку запуска, завёл двигатель, выжал сцепление и включил первую передачу.

САУ вздрогнула, тронулась с места и, взрывая грязь своими траками, покатилась вперёд. Поочерёдно зажимая левый и правый фрикцион, я гонял её по полигону, пока не заметил отмашку инструктора: мол, хватит!

Ну, хватит, так хватит. Заглушив двигатель, я вылез из бронированной машины и вернулся к своему взводу. После меня попробовали управлять самоходкой остальные, но у них машина то глохла, то капризничала, не желая заводиться. А то и вовсе останавливалась, как вкопанная, выделывала зигзаги и рывки. В общем, получалось мало у кого.

И не то, чтобы я был лучше всех! Просто у меня уже имелся опыт: я умел водить, да и управлять бронемашиной приводилось. Ну и, в отличие от детей саванны и африканских джунглей, технически лучше подкован. Поэтому у меня всё легко получалось, а у них как-то через одно место.

Вот в САУ полез очередной негр из моего взвода. Звали его Газини, но про себя я называл его Ганс. Он прибыл в Союз из Зимбабве, бывшей Южной Родезии. Ну да, там тоже осталось пепелище после войны между повстанцами и белым населением. Вот его и привезли сюда по заданию советского правительства или ЦК, не знаю, кто и чем тут у них занимается.

Парень оказался туповат, его бы в пехотное, ведь там попроще. Разве что захотелось кого-то научить и артиллерии, и танкам. Два в одном, так сказать, как и у меня. Однако выбор оказался откровенно поганым! Неужели, остальные ещё хуже?

Когда этот затупок полез в люк, я счёл нужным предупредить инструктора:

— Товарищ прапорщик, смотрите внимательно за Газини, он может преподнести вам неприятные сюрпризы. Его лучше вообще до рычагов не допускать.

— Ты ещё меня поучи! Я сам знаю, что мне делать, как и почему. Стой и жди, — непонятно почему взбесился тот. Видимо советы от негров принимать он не хотел, расист!

— Моё дело предупредить, — усмехнулся я и отошёл к остальным.

Прапор залез в люк. Довольно долго ничего не происходило, наконец, САУ завелась и, злобно рыкнув, рванула вперёд. Проехав метров сто, она стала рыскать из стороны в сторону, потом заглохла. Вновь завелась и опять задёргалась, словно в лихорадке. Заглохла, завелась и вдруг стремительно рванула в нашу сторону! Затем взяла левее, потом неожиданно развернулась вправо и, резко увеличив скорость, понеслась прямо на нас.

Глядя на неё, я не сомневался, что она доедет до нас, и на десяток не самых глупых негров станет меньше. Разглядывать их кишки на гусеничных траках мне совсем не хотелось, тем более я у них был за начальника. Ответственность, сэр…

— Тревога!!! Живо в стороны! Бегом! Кто не побежит, тому лично отрежу яйца! Бегом, скоты, бегом!

Толпа, увидев мои налившиеся кровью глаза и услышав яростные вопли, бросилась в разные стороны. Дождавшись окончательного манёвра бронированной машины, я тоже побежал. Недалеко находилась траншея и отдельные окопы.

Однако добежать до траншеи я не успевал, поэтому спрыгнул в окоп. САУ, как я и предполагал, не остановилась и, прогрохотав гусеницами буквально над моей головой, завалила меня землёй, зажав в окопе.

Порезвившись ещё метров пятьдесят и подпрыгнув неуклюжим рывком, машина наконец-то остановилась. Надеюсь, бестолковый прапор от души приложился там обо что-нибудь, и его мозги встали на место! Меня же завалило так, что выбраться я смог лишь при помощи других. Пока они меня откапывали, из САУ вылезли оба: и негр, и прапорщик. Прапор практически ничего не говорил, а только матерился.

— Сука, ..ять! Чтоб тебя чёрные черти в ж… насиловали всей своей адской кодлой!! Чтоб тебе вечно гореть в твоём африканском аду, обезьяна безмозглая!!! Чтоб тебя…, чтоб…!