Александр Георгиев: Да похрен. Забудь.

Ну да, не хочу, чтобы этот кишкомот знал, что мне о каждом ее шаге будут докладывать специально обученные люди. Пусть думает, что я перегорел.

Big Big Man: Ты что, мамочке телефон сдал?

Big Big Man: Доброго, Людмила Владимировна! Можно, пожалуйста, вернуть на связь вашего долбоеба?

Александр Георгиев: Ха-ха. Охуеть, как смешно.

Александр Георгиев: Гондонище.

Big Big Man: Не, ну с чего вдруг у тебя мозги на место встали? Ты ее выебал? Когда успел?

Долго думаю, что ответить. Ведь вся правда в том, что если бы я с ней переспал, точно бы сейчас никуда не летел. Но не признаваться же в подобном Шатохину. Он бы наверняка предложил мне вызвать карету скорой психоневрологической помощи.

Александр Георгиев: Закроем тему. С Богдановой точка.

Big Big Man: Лады. Но, честно, выглядит как голимый пиздеж. Соррян. Прикидывайся лучше.

На это отправляю ему фак.

Big Big Man: Ага. Понял. Тебе не меньший раскат.

Big Big Man: В общем, вещи не-твоей-Богдановой из деревни забрал. Ей на работу закинул. Сказал звонить, когда заскучает. Теперь-то можно, раз у тебя точка…

Александр Георгиев: Падла.

Александр Георгиев: Только попробуй ее тронуть! Я тебе не только яйца вырву… На хрен, все!

Big Big Man: У тебя мобильник, что ли, упал? Или это реально твой распухший хуй мне сейчас пишет?

Александр Георгиев: Не беси меня, блядь. Мы на взлетную вышли. Не могу больше трепаться.

Big Big Man: Я бы решил, что ты там сейчас ссышь, если бы не знал, что ты, рыло, даже спать при взлете не стремаешься.

Александр Георгиев: Вернусь – грохну тебя.

Big Big Man: Насчет Сони, с которой точка, ха-ха… Не трону я ее. Не плачь. У нее на меня вообще по нулям. Будь спокоен, принц. Мягкой посадки! И до хуя кайфа с гречанками, или кого там поймаешь… Хотя ты никого не заслуживаешь.

Александр Георгиев: Адьёс.

В самолете как натягиваю на голову наушники, так и не снимаю их даже по прибытию на виллу. Никого не удивляю, конечно. Никогда особо общительным не был. Отец спокойно переключается на наших болгарских родственников – двух своих братьев с их женами и детьми. А вот матери «тонко» троллить родню быстро надоедает, и она, естественно, сутками доебывает меня.

– Хорошо, что ты одумался и не потащил эту девицу с нами, – в очередной раз подлавливает без заткнутых ушей.

У нее, мать вашу, какая-то специальная тактика подчеркивать и возвышать абсолютно любые «мои успехи». В детстве мне это пиздец как льстило. Но, сука, я уже давно не ребенок. Сейчас я прекрасно понимаю, с какой целью она это вытворяет. Не потому что я такой уж молодец, а тупо затем, чтобы поддерживать мою нездоровую зависимость от похвалы и ее архиважного, блядь, одобрения.

– Я не одумался. Соня работает, поэтому не могла поехать с нами. Сколько тебе еще повторить? – мрачно отражаю, не задерживая взгляда на недовольном лице матери.

Тычу пальцами в кофемашину и одновременно проверяю мобилу.

Какого хера она мне не пишет?

– Пора взрослеть, сынок. Становиться ответственным. Думать о семье. Ближе нас с отцом у тебя никогда никого не будет.

Этот баян я оставляю без комментариев. Забираю свой кофе и спокойно выхожу из кухни.

На самом деле я, конечно же, не звал Богданову с собой. Не сказал ей даже, куда и на сколько лечу. Просто перед предками прикрыл разлуку ее занятостью. Себя же пытался убедить, что настоящие отношения мне по-прежнему на хуй не нужны. Типа и сексом меня туда никогда не заманить.

Хотя в этом плане у меня уже нарисовываются конкретные проблемы.

Отдаю себе отчет, что, несмотря на свою критическую недоебанность, необоснованно отказываюсь от траха. В клубах, где мы с двоюродными братьями проводим вечера, возможностей предостаточно. Никого уламывать не надо. Бухие телки сами вешаются. Еби – не хочу.

Да вот… Как раз-таки не хочу.

И суть не в том, что перед матерью серьезность своего «выбора» продавливаю. Просто не вставляет ни одна. Член дубеет, когда по Богдановой сопли гоняю – тут, блядь, трафик исправно на километры пашет. А когда назревает реальный шанс натянуть киску, какое-то внутреннее сопротивление перебивает похоть.