Будет моей. Точно.

Едва дверь подъезда открывается, мой организм преждевременно стопорит дыхательную функцию. Соня выходит не одна, а в компании той преподши, которую я вчера чуть до инфаркта не довел. Ныряю ладонями в карманы шорт и напряженно тяну кислород. Хмурюсь, пока не замечаю, что они прощаются. Милфа сворачивает на аллею, а Богданова с улыбкой идет через паркинг ко мне.

Солнышко… Впервые осознанно с этим ее прозвищем соглашаюсь.

Она меня не только ослепляет. Она, блядь, обжигает и заряжает. Сердце в неизведанные, мать вашу, дали летит. Должен тормознуть его, но я слишком поглощен Соней, чтобы иметь реальную возможность от нее отвернуться. Вместо этого сам давлю на газ – шагаю ей навстречу, пока не сталкиваемся.

Я еще не знаю, могу ли прикасаться к ней, когда захочу. Нависая, жду какого-то знака. Сердце в груди уже превратилось в раскаленный уголек. Сжатый и сожженный до критических размеров.

– Привет, – выдыхает Солнышко.

Я слегка киваю, и она уходит в сторону. Сжимаю челюсти, иду за ней, чтобы открыть пассажирскую дверь. Это становится привычкой. Не пытаюсь бороться. Сейчас мне просто похер, как это выглядит.

Я везу Богданову к себе домой. Сказал ей, что вся территория будет в нашем распоряжении. Но сам, конечно, не могу не надеяться, что это она будет в моем полном распоряжении. Прислугу распустил, чтобы никто не помешал.

Ненавязчивая музыка, цветы, вино, шашлык, овощи, фрукты – все у бассейна аккурат к нашему приезду. Подготовился тщательно.

Перехватываю Сонин смущенный взгляд, и мышцы внизу живота ноющими спазмами выкручивает. Однозначно об одном и том же думаем. Но я улавливаю ее колебания и, блядь, пытаюсь прикрыть свою озабоченность каким-то фантастическим благородством.

– Ты же еще не ужинала? Я подумал, голодная после работы будешь.

– Эм-м… Да, ты немного раньше приехал. Я только в душ успела, – сказав это, краснеет.

Смотрю на нее и вдруг ощущаю дичайшую синхронизацию – рожу топит жаром. Сука, да не только рожу, конечно. Все тело заливает. Успеваю только удивиться, откуда эта энергия так стремительно в мой организм приходит. В то, что сам ее вырабатываю, никак не верится.

– Тогда давай садиться за стол, – выдаю глухим голосом.

Приглашая, отодвигаю для Сони стул. Едва она на него опускается, желание прикоснуться к ней становится непереносимым. И я… Поддавшись порыву, скольжу пальцами по ее обнаженному плечу. Убираю волосы, чтобы наклониться к шее и задохнуться запахом своей одержимости. А когда вижу, как ее кожу стягивает мурашками, не сдержавшись, накрываю их губами и пробую языком. Согреваю, но работает обратным путем – Соня начинает дрожать отчетливей.

И я срываюсь.

Обхватываю ее поперек тела руками и, выдавая весь свой голод, лихорадочно зацеловываю – плечо, шею, ушко и щеку.

– Саша…

Этот шепот ни хрена не останавливает. Только распаляет сильнее.

– Я... Блядь… Соня… Я, блядь, от тебя без ума…

Вчера мы друг другу уступили. Она не поехала в клуб. Я дал ей время до сегодня подумать насчет того, что она хочет в отношениях. Но целоваться она не далась.

Конечно, меня кроет. Я ночь не спал. В каком-то безумии сутки горел.

– Саша, подожди… Подожди… – изворачиваясь на стуле, обхватывает ладонями мое лицо и вынуждает посмотреть в глаза. – Не спеши, пожалуйста…

Не спешить? Да я дышу так, словно намереваюсь ее этим хрипом оглушить.

– Давай поужинаем и поговорим.

Честно, в эту секунду я восхищаюсь тем, с каким достоинством она, несмотря на очевидные испуг и волнение, с таким маньяком, как я, держится. Если не брать в расчет сбившееся дыхание, звучит почти спокойно.

Но вместе с тем… Меня задевает, что она снова отталкивает.

Выпрямляясь, на инстинктах самую жесткую маску хладнокровия цепляю. Сам понимаю, что это путь в никуда. Мы уже проходили. Надо попуститься. Но, блядь, не могу я. Разве она не видит, как сохну по ней? Почему, мать вашу, не ценит этого?

Завалившись в кресло напротив, молча разливаю вино и принимаюсь за еду. Веду себя максимально отстраненно. Ну, не дебил ли? Что сейчас выигрываю? Да нихуя!

Соня, поймав мою волну, естественно, огорчается.

– Ты не можешь обижаться каждый раз, когда что-то идет не так, как тебе того хочется, – тихо выдает она и, стрельнув в меня взглядом-молнией, делает глоток вина.