– Ну, я помог, как смог, - мальчишка пожал плечами и снова повернулся к Кайе.
– Что-то ты себе одних убогих подбираешь, какая от него польза?

– Это твоими можно любые дырки в свинарнике затыкать, - процедила Кайя, - мои люди не на каждое дело пойдут.

– Неужели, - протянул мальчишка, - тогда я знаю, что им здесь по плечу. Эй, ты, Ужик! Сделаешь, что прошу - найдём твою монету, как тебе?

Есть вещи, от которых нельзя отказаться. Как тогда, когда у капитана Маррахо похитили невесту, и он должен был отправиться в логово Короля Спрутов. Или когда в долине прорвало дамбу, и отец поехал вниз, в деревни, хотя мама просила остаться. Или как сейчас.

– Я согласен, - Хоселито ответил быстрее, чем успел подумать все эти мысли, но он честно именно так себя и чувствовал.

– Тогда пошли.

Они всей гурьбой пришли к загону, где были привязаны лошади. Очень разные: и невысокие крепкие коньки для повозок и телег, и тонконогие жеребцы с заплетенными гривами. Вожак мальчишек поманил Хоселито к себе.

– Смотри.

В глубине загона стоял пони. Чёрная грива подстрижена жёсткой щёткой, хвост бьёт по круглым наетым бокам. Пони, определённо, был в плохом настроении.

– Подойдёшь к нему и отцепишь один бубенец со сбруи, легче не бывает.

– Ты что, знал, что они приехали?!
– зашипела из-за спины Кайя, - Это нечестно!

– Насчет "честно" мы не договаривались, - весело ответил мальчишка.
– Давай, малыш, иди, а то всю ярмарку из-за тебя здесь простоим.

И Хоселито пошёл.

Пони просто смотрел, как он идёт, и под этим взглядом умных злобных глазок у Хоселито начали дрожать колени. Он с рождения видел лошадей, все-таки, не в городе жил. Учился ездить, потому что - а на чем еще? Автомобиль был только у их соседей, он часто ломался на полдороге, когда те приезжали в гости, и навстречу высылали двуколку.

Не дойдя несколько шагов, он остановился, и принялся думать изо всех сил. Цыгане всегда имеют дело с лошадьми. Если они сами не пошли за бубенцом, значит, что-то такое про эту лошадь знают. Но он, Хоселито, не знает ничего, и Кайя не успела ему рассказать, кто такие эти “они”.

Кажется, это называлось “логика”. И толку от нее здесь не было никакого. Вспомнились еще только рассказы кухарки о карликах в красных беретах, которые разъезжают ночью по холмах на таких вот черных лошадках и утаскивают детей за собой в пещеры.

Поэтому Хоселито поступил нелогично, но вежливо. О том, как быть вежливым, он знал от гувернантки всё.

– Добрый вечер, - сказал он и поклонился.

Пони смотрел на него, задумчиво перебирая губами.

– Хоть кто-то воспитанный, - сказал он наконец.
– Допустим, добрый вечер.

– Вы волшебный!
– выпалил Хоселито.

– Я - говорящий, - поправил пони, - и поверь, это иногда хуже, чем если бы я был просто волшебным.

Хоселито подумал еще.

– Потому что в сказках волшебные вещи… и животные!
– поправился он, - делают только то, что нужно владельцу. А если вы говорящий, вы можете сказать, что вам не нравится.

– И еще как говорю!
– согласился пони.
– Так, у нас мало времени. Что ты от меня хотел?

– Бубенец. Только один!

– Опять развлекаетесь, - пони совсем по-человечески вздохнул.
– Счастливые. Мои там дела решают, а я здесь жди. Весело, наверное?

– Очень!

– Что ж, забирай, что хотел, можешь снять этот, он дребезжит сильнее всего.

Хоселито осторожно отцепил гремучий бубенец и посмотрел на пони. Тот стоял все так же гордо, но если бы он был человеком, можно было бы сказать, что он изображает гордость слишком старательно.

– Вам нельзя гулять одному?
– спросил Хоселито. Пони снова вздохнул.
– А если с кем-то?

– Например?

– Со мной и с Кайей. Или только со мной.

– Надо подумать, - сказал пони и тут же отбил передними копытами дробь.
– Я согласен! Нельзя оставлять такую горячую просьбу юного сердца без ответа. Бери поводья и пошли.

Было странно, что его надо было именно выводить, ведь он казался таким независимым. Но Хоселито не стал спорить. Что тренькнуло над ухом, когда они вышли из загона, словно гитарная струна порвалась. Может, у кого-то рядом на ярмарке.

– Не нравятся они мне, - сказал пони, оглядев притихшую ватагу мальчишек.
– Впрочем, буду честен, мне вообще мало кто нравится. Мальчик выполнил ваше условие?

– Ага, - кивнул Пако. Ему тоже было не по себе, но он держался. Протянул к Хоселито ладонь, на которой лежал золотой дублон.
– Забирай, все честно.

– А теперь мы идем гулять, - скомандовал пони.

Пако и его компания тоже пошли с ними. Они снова посмотрели на акробата. Послушали певца, который под гитару пел о том, что его любовь как море, в которое стекаются реки слез. Бабушка Хоселито такие песни любила, мама - не очень. Вернулись наконец к продавцу сладостей, и Хоселито взял на всех нескончаемую карамельную ленту. Потерянный и снова найденный дублон было совсем не жалко, надо было что-то оставить, чтобы еще раз вернуться на эту ярмарку, вернуться он уже очень хотел. Сдачу он сунул в карман, где лежал и сердито звенел время от времени темный железный бубенец.