Траутман с недоверием посмотрел на него, будто сомневался в его рассудке но вдруг и он, и Сингх вскочили на ноги и рванулись из комнаты. Майк услышал, как их поспешные шаги загрохотали вниз по металлическому трапу.

Не прошло и пяти минут, как Траутман и Сингх возвратились. У Майка даже расширились глаза от удивления, когда он увидел, что Траутман бережно, словно драгоценный камень, держал обеими руками перед собой.

Остолбенело он наблюдал, как Траутман одним-единственным ловким и быстрым движением закрепил вентиль на конце баллона. Тот навинтился с еле слышным металлическим клацаньем, словно всегда и находился на этом месте!

– Подходит!
– выдохнул Траутман.
– Всемилостивый Господь, он... подходит!
– Он резко повернулся к подросткам: - Хватит качать! Мне нужен шланг - и побыстрее!

В течение минуты они разобрали тяжелый ручной насос и подсоединили конец шланга к вентилю. Траутман покрутил маленькое колесико на баллоне, и все услышали, как сжатый воздух с шипением пошел по шлангу, а затем в отсек за закрытой дверью.

– Подходит!
– еще раз потрясение повторил Траутман. Он покачал головой, взглянул на Майка и повернулся к мальчикам.
– Вы поможете Сингху!
– приказал он.
– Накачайте в отсек столько воздуха, сколько войдет. А Майк пойдет со мной на капитанский мостик. Я пришлю его к вам чуть попозже, к концу работы. Пошли!

Последнее относилось к Майку. Траутман не стал ждать, а тут же развернулся на каблуках и бегом ринулся по трапу вниз.

Майк старался не отставать. Но у него кружилась голова, и ему приходилось опираться о стенку, чтобы не потерять равновесия на узеньком трапе. Мелкими шаркающими шажками он побрел в капитанскую рубку, где Траутман уже встал перед пультом и энергично передвигал рычажки и тумблеры. Когда в рубку вошел Майк, он взглянул на него и снова повернулся к приборам.

– На какой мы глубине?
– спросил Майк.

– Четыре тысячи метров, - ответил Траутман.
– И мы все еще погружаемся.

Четыре тысячи метров!

У Майка похолодели руки. Он как бы собственным телом ощутил давление этих миллионов и сверхмиллионов тонн воды над своей головой. И, словно нагнетая еще больший ужас, снова прозвучал тот жуткий, парализующий нервы скрежет, как будто "Наутилус" застонал от боли, причиняемой ему невыносимым давлением.

– Неужели мы не сможем одолеть это?
– тихо спросил Майк.

Траутман лишь неопределенно пожал плечами.

– Я считаю, что мы погружаемся уже не так стремительно, - пробормотал он.
– Но я не знаю, достаточно ли этого.

Время словно остановилось. У Майка возникло ощущение, что секунды ползли с черепашьей скоростью, в то время как цифры на глубиномере на пульте перед Траутманом, казалось, так и мелькали. "Наутилус" погрузился уже на глубину четырех с половиной тысяч метров, потом на пять тысяч, прежде чем Майк заметил первые признаки того, что скорость погружения действительно замедлилась.

– Пять с половиной тысяч, - бормотал Траутман. Он покачал головой: Невероятно.

– Как глубоко вы спускались до сих пор?
– поинтересовался Майк.

Траутман слегка заколебался, прежде чем ответить.

– Пятьсот метров, - сказал он наконец.

– Тогда мы уже в одиннадцать раз превысили эту цифру?!
– в замешательстве произнес Майк.

– Невероятно, - отозвался Траутман.
– Я просто считал, что такого не может быть. Наша лодка уже давно должна была сплющиться.

Майк хотел что-то сказать, но в этот момент через корпус "Наутилуса" пронеслось вибрирующее содрогание, и Майк испуганно замер, боясь вздохнуть, в уверенности, что в следующее же мгновение услышит душераздирающий скрежет стальных листов. А уж представить рев и бульканье прорвавшейся воды, когда она начнет прокладывать путь внутрь корабля,- было парой пустяков. Они слишком долго жили под этим страхом.

Но в этот раз произошло совершенно другое. Цифры на глубиномере наконец застыли. На глубине чуть больше пяти с половиной тысяч метров их погружение прекратилось. "Наутилус" замер.

– Я думаю, что мы справимся, - прошептал Траутман.
– Мальчики выполнили свою задачу. Вода вытеснена. Мы больше не погружаемся.

– Значит... значит, мы спасены?
– со слабой надеждой в голосе спросил Майк.
– Мы сможем снова подняться на поверхность?

– Пока нет, - ответил Траутман, еще раз бросив взгляд на показания приборов.
– А если и сможем, то это будет медленный процесс. Вообще, то, что лодка еще не расплющена, как консервная банка, для меня чудо из чудес. И я боюсь, что она просто развалится на куски, если я запущу двигатели на полную мощность.
– Он немного помолчал, потом задумчиво взглянул на Майка.
– Ну ладно, - сказал капитан.
– Давай выкладывай, откуда тебе все стало известно. Даже я не знал про запасной насос, а уж я-то знаю этот корабль вдоль и поперек, как собственный карман.