— Это решение суда... — внимательно прочитав бумагу, заметил Морбертон, — технически хотя и не дает Камилле Эйшир прав на управление баронством, но все же и не лишает ее напрямую такой возможности. Следовало вновь подать в суд и добиться разрешения или хотя бы вытребовать пособие на содержание виконта.

— На словах Камилле заявили, что отдали ей Дэни только благодаря тому, что она смогла подтвердить свою самостоятельность и достаточные доходы, чтобы содержать ребенка. И пригрозили, что, если она потребует каких-то выплат, это будет противоречить утверждению, что ей хватает денег на его содержание. По сути ей пригрозили, что, если она продолжит судиться, то у нее отнимут опеку, поэтому она и отступила.

— Очень глупо, — фыркнул герцог Морбертон. — И вообще следовало подать жалобу в министерство и...

— Камилла так и не была введена в свет, у нее нет ни связей, ни статуса, ни репутации. Она сделала все, что могла для брата: заботилась о нем и воспитывала. Это опекунский совет должен был разобраться с тем, почему она не получает пособие и почему было вынесено такое странное судебное решение.

Герцог еще немного недовольно покхекал, но потом, еще раз просмотрев все бумаги, все же буркнул:

— Разберемся, — и я понял, что еще совсем не все потеряно. Перетянуть на свою сторону главу правительства — это уже очень много, мало кто в Совете Лордов решится противостоять Морбертону.

Из столицы в Эйшир путь предстоял неблизкий, поэтому пришлось вылететь рано утром. Дорогу я не знал, поэтому применял путеводный амулет, который повесил на шею: он создавал голубоватый луч, указывающий направление движения — благодаря ему можно было не следовать за наземными дорогами, а лететь напрямик.

Переезд в имение виконтов Эйшир не было похоже на путешествие в герцогство Роквистер. Видящие в небе дракона крестьяне испуганно кричали и разбегались по домам, несколько человек даже пытались запустить меня стрелы из лука. Дракону какие-то деревянные стрелки были не страшны, но в лапах я держал карету с семьей, что нервировало. Конечно, она была защищена десятками различных амулетов, но все равно.

В отличии от гористого Роквистера Эйшир располагался в долине между двумя реками, основной статьей дохода виконства было сельское хозяйство, поэтому мы пролетали мимо ровных прямоугольников полей, засеянных разными культурами, из-за чего они были разных цветов: желтые, зеленые разных оттенков, даже голубоватые. Выглядело красиво, иногда я слышал из кареты радостные писки детей или тихий голос Камиллы, рассказывающей им сказки.

К имению мы подлетели уже на закате, когда я окончательно выдохся, в который раз подумав, что нужно больше тренироваться в полетах. Опустив карету на дорогу перед домом отметил его запущенность: трещины на штукатурке, отошедшую трубу водостока, покосившийся металлический забор, заросшие бурьяном клумбы. Из дома выскочил только один человек: поверенный, которого я послал разобраться с делами на месте.

— Ваша Светлость, — он быстро поклонился.

— Наши комнаты готовы? — устало спросил я.

— Никак нет! Простите, Ваша Светлость, но сегодня у них тут второй день ночного покоса. Говорят, что это очень важно, даже важнее приехавших господ. Ночами в поле ходят, а днем отсыпаются и лечатся. Никак не могу на них повлиять, участвуют все слуги и все в окрестных деревнях, а меня слушать не желают совсем.

— Разберемся, — мрачно кивнул я, помогая Камилле с Вилли на руках выбраться из кареты.

Следом выпрыгнул Дэни, чинно вышли Марта с Мелоди.

— Я приберу комнату, если вы мне покажете где это, — заметила последняя.

— Начните с детской, — попросила Камилла, — Марта, помоги ей.

— А я бы хотел пока поговорить с управляющим, — заметил я.

— Идемте, — поверенный махнул рукой в сторону за домом.

— Камилла, а ты?

— Покажу детям тут все, — в ее глазах слышалась улыбка. — Все же я тут выросла. Не пропаду, не волнуйся.

Кивнув, я поспешил за поверенным.

Мы быстро зашли за угол дома, и там на заднем дворе я с удивлением увидел большую группу крестьян с мотыгами, серпами и косами. Одеты они были не по-летнему в полностью закрытую одежду, на руках плотные рукавицы, даже головы обмотаны какими-то платками, а отрезы ткани, висящие на шее, наводили на мысль, что перед работой они собираются прикрывать и лица. Это было очень странно.

— Мы обработали вчера южное поле, но на юго-западе еще остались кусты. Нужно тщательнее пройтись по кромке леса, — инструктировал присутствующих пожилой мужчина с полностью седой головой и идеальной осанкой.

Я бы принял его за состарившегося мажордома, привыкшего прислуживать господам: на нем была довольно добротная одежда, но за поясом также были заткнуты толстые рукавицы, а на шее висел шарф.

— Что здесь происходит? — прервал разговор я.

Мужчина удивленно обернулся и поспешил мне поклониться. За ним повторили и крестьяне.