О нет, снова я чувствую его запах, от которого у меня теряется вся способность думать.

Блейк улыбнулся, наклонив голову влево, и обнял меня, придвигая к себе ближе. Через секунду его губы опустились и накрыли мои в теплом поцелуе. Влажный язык нежно прошелся по моей нижней губе, и не встретив преград, завладел моим ртом.

Это было так странно. Он делал это часто, и его совсем не волновало, смотрит ли на нас кто-нибудь. Тогда как я чувствовала себя неуютно, словно совершаю что-то незаконное.

От ощущения его языка танцующего с моим, я таяла как пломбир в жаркий солнечный день. По спине пробежались мурашки, вызывая в моей груди теплое свечение.

— Если ты не хочешь кататься, мы можем не идти, — промурлыкал он отстраняясь.

— Ну уж нет! Раз мы пришли сюда, то давай я куплю костюм и мы пойдем к склону, и там ты научишь меня кататься! — вспылила я.

Блейк кивнул, пряча улыбку, и отошел от меня на шаг, подавая первый костюм светло-розового цвета.

Я выхватила вещь из его рук и в ожидании, когда он покинет примерочную, уставилась на него. Но Блейк и не собирался уходить.

Здесь конечно много места, и эта примерочная больше похожа на небольшую комнату, чем на кабинку, но я чувствовала смущение от мысли, что он будет наблюдать.

— Давай, — упрямо сказала я.

— Что? — улыбнулся он уголком губ.

— Ты знаешь. Освободи примерочную, — описала я кистью руки в воздухе знак, чтобы он ушел.

— Джоанна, я уже видел твою голую грудь, — упрямо сказал он.

Да, действительно видел, в ту ночь в туалете клуба. Но что это меняет?

— Это не аргумент, — покачала я головой.

Блейк громко выдохнул и привалился к стенке примерочной, складывая руки на груди.

— Вдруг тебе понадобится моя помощь. Я помогу застегнуть молнию.

— Она застегивается спереди, — по-доброму напомнила я.

— Да брось, — засмеялся он, — я видел все это уже сотни раз.

Мое лицо переменилось из смешливого превращаясь в угрожающее.

Значит видел сотни раз?

Я знала, что у Блейка было очень много пассий, но при каждом напоминании об этом у меня что-то тяжелело прямо под подбородком. Я постаралась скрыть те эмоции, которые одолевали меня. Ни за что не покажу ему, что ревную.

— Я не буду подглядывать, — сказал он с полуулыбкой на лице.

Не будет, как же!

— Ладно, — с маской безразличия на лице, пожала плечами я. — Можешь и не отворачиваться. Мне не впервой раздеваться перед мужчинами.

Я повернулась к зеркалу и в отражении оглядела его потемневшее лицо. Его челюсти сжались, а чуть ниже скул проявились желваки. Ему не понравилось то, что я сказала.

Твоя очередь ревновать, Блейк. Может теперь, ты научишься не болтать лишнего.

Я медленно сняла с себя куртку и шапку и отложила их в сторону. Блейк хмуро наблюдал за каждым моим движением.

Интересно, что сейчас происходит в его голове?

Мои руки обхватили край свитера и стянули его через голову. Темные волнистые пряди посыпались, покрывая мою спину, и ажурную полоску с застежкой бюстгальтера, словно пряча все это от Блейка.

Я следила за ним, стоящим позади меня в отражении зеркала: все также у стены, все также сложены руки на груди, но выражение лица его изменилось.

Любопытный взгляд скользнул по моей груди прикрытой черным кружевом и проследовал ниже, останавливаясь на талии и поясе джинсов.

Я коснулась металлической пуговицы холодными от волнения руками, и глядя прямо в его помутневшие глаза, несмело расстегнула ее. Бегунок ширинки опустился вниз, и джинсовая ткань с моей помощью сползла с бедер.

Меня накрыло волной облегчения, когда я поняла, что сегодня решила надеть парный комплект белья, так что мои черные кружевные трусики составляли отличную комбинацию бюстгальтеру.

Прикупить новое белье — идея Барбары и сейчас я послала мысленную благодарность подруге.

Мне пришлось наклониться, чтобы полностью стянуть со своих ног джинсы, и когда я выпрямилась, поймала на себе пристальный взгляд Блейка.

Кажется, каждый вдох давался ему с трудом. И тогда я поняла, в чем дело, на мне были те самые трусики из последней коллекции, которые относятся к категории «откровенных», они практически не скрывали мои ягодицы. Явись я в таком виде на общественный пляж, меня выдворили бы через несколько минут.

Глаза — зеркало души, так говорила мне мама. Сейчас глаза Блейка заметно потемнели, в них блеснуло желание. Он не стеснялся рассматривать меня с головы до пят, ласкал взглядом мою грудь, талию, спускался к бедрам и ягодицам и рассматривал ноги.