Что, блять, со мной происходит? Я должен выбросить зеленоглазую ведьму из головы. Мне это нужно ради сохранения своего рассудка.

— Как долго ты этим занимаешься? — голос Макса пугает меня.

На секунду замедляю шаг, чуть не свалившись с беговой дорожки.

— Блять! — рычу, хватаясь за поручень, чтобы не упасть.

Сбавляю скорость и бросаю свирепый взгляд на Макса, который невинно улыбается.

— Как тебе идея – предупреждать заранее, что ты здесь?

— Какое предупреждение ты хочешь? Может быть, одну из тех маленьких труб, которые возвещали бы о моей прибытии?

Меня это не позабавило:

— Я сегодня не в настроении для твоих бессмысленных шуток, Макс. Чего ты хотел?

Бросив мне полотенце, Макс прислонился к дорожке и пристально рассматривал меня.

— Как долго ты здесь, внизу?

Промокнув лицо полотенцем, кидаю взгляд на запястье и пожимаю плечами. Семь утра.

— Может быть часа четыре… плюс-минус.

— Однажды ты покончишь с собой, — предостерег Макс, покачав головой. — Четыре часа на дорожке? Ты с ума сошел?

— Отвали, Макс. Я не нуждаюсь в опеке, — прорычал я.

Мой гнев угрожал выплеснуться на поверхность. Хватаю бутылку воды с ближайшей скамейки.

— И я не потратил все четыре часа на эту чертову дорожку.

— Ты должен перестать зацикливаться на этой цыпочке, брат, — Макс игнорирует меня. — Она вредна для тебя.

Бросаю еще один свирепый взгляд на Макса.

— Какую часть предыдущего ответа ты не расслышал?

— В последний раз ты так хреново выглядел, когда ее сестра бросила тебя. Теперь ты позволяешь себе увлечься еще одной Гёршт, и посмотри, где ты сейчас – в спортзале, вымещаешь свое разочарование на бедном беззащитном тренажере вместо того, чтобы сосредоточиться на работе.

— Я не хочу это слышать, Макс.

— Знаю, — он качает головой, — и не могу поверить, что говорю тебе все это. И даже после «великого провала». Я говорил тебе, София плохо на тебя влияла, и я был прав. Теперь я говорю тебе, что Ева такая же.

— Меня ничего не связывает с Евой. Это просто…

— Месть, — вмешивается Макс. — Я в курсе. Видишь ли, ты должен был последовать моему плану сразу же. Не было бы этой эмоциональной чепухи.

Изо всех сил пытаюсь сдержать кривую усмешку:

— Снести башню и потеряться?

— Вот именно! — смех Макса разносится эхом по пустому спортзалу. — Никаких обязательств, экспресс-секс без всякой там романтики.

Усмехаюсь и встаю, набрасывая полотенце на плечи. Подхватываю свою спортивную сумку и направляюсь к выходу.

— Ты задница, Макс.

— Нет, я просто говорю тебе правду. Не хочешь рассказать мне, что случилось с цыпочкой Гёршт на этот раз?

Веселье снова сменяется моим холодным отстраненным взглядом:

— Нет.

Макс поднимает две руки в знак капитуляции:

— Прекрасно, поступай, как знаешь.

Глава 19

— Пап, ты уверен, что это нужно делать так срочно? — осторожно сжимаю руку отца рядом со мной.

Внутренности наполняются беспокойством, когда замечаю слегка побледневшие щеки отца и нервничаю, что он находит эту встречу напряженной. Отец с быстрой улыбкой отмахивается от меня, сосредотачивая все внимание на пачке бумаг перед собой.

— Со мной все хорошо, Ева, перестань волноваться.

Улыбаюсь и ныряю взглядом в свои бумаги. Но, тем не менее, боковым зрением слежу за отцом, готовая броситься ему на помощь. Прошла неделя с тех пор, как его выписали из больницы, и сегодня был первый день, когда он вернулся к работе, настояв на том, чтобы я организовала экстренную встречу с Тимуром Энгбергом.

Я с головой ушла в работу, благодарная за то, что у меня есть что-то, что может отвлечь мои мысли от Тимура. К моему облегчению, я говорила с его личным помощником, который четко сообщил мне, что Тимура в городе нет, но на встречи он присутствовать будет.

Хоть с той злополучной встречи прошло больше недели, я все еще содрогалась при любом воспоминании. Мои ночи были проведены в бессонных раздумьях, снова и снова прокручивая сцену в голове. Боль и необходимость сталкивались внутри меня. Маленькая часть сожалела, что я остановила мужчину, в то время как большая часть была благодарна, что я не поддалась. Хотя все еще было больно, что он не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить меня. Он позволил мне уйти, даже не взглянув на меня.

Боже, я извинилась. Так почему он был так зол? Конечно, мне следовало рассказать Тимуру правду о Марке раньше и избавить их всех от гнева, но я извинилась. Самое меньшее, что он мог сделать, это принять мои извинения и двигаться дальше. Вместо этого он попытался наказать меня сексом.