Не знаю какого деверя, но меня это злит.

Как и та блаженная улыбочка, с которой он произносит её имя…

Шестой урок. Физика. МариВанна вещает, мы внемлем. В классе слышны монотонное бормотание училки, всеобщее сопение и стук мела по доске.

— Алекс… Слышь, Алекс… — отвлекает меня Сева.

До этого момента, мне казалось, он увлечённо конспектировал, я же, никого не трогая и не мешая даже ему, почти беззвучно обрабатывал последнее видео.

— Аюшки?

— Я знаешь, чё тут подумал…

— Что?

— Давай мож пригласим её куда-нибудь?

— Кого? — делаю вид, что не догоняю.

Сева ожидаемо кивает на Болотную Принцессу.

— Приглашай, — пожимаю плечами.

— Ну блин, ну ты ж понимаешь, я ж не могу…

— Нет слова «не могу», Сев.

— То есть, ты думаешь пригласить? А она согласится?

Его тон звучит до того наивно, что мне приходится действительно прерваться, чтобы взглянуть в кристальные, как у новорождённого пони, глаза. И тут я понимаю, что то, что я изреку сейчас, возможно, станет маяком в бурном шторме его сиюминутных порывов.

— Ладно, Сев. Слушай сюда. Хочешь совет?.. — шепчу я и снова утыкаюсь в видеоредактор. — Попридержи эскадрон своих мыслей шальных… по крайней мере... до тех пор, пока не разберёшься с Натахой, ладно?..

Сева глубоко вздыхает и оставшиеся двадцать минут урока вместо того, чтобы вникать в правило Ленца, пускает флюиды и слюни в сторону Новенькой и что-то задумчиво чиркает на полях тетради.

**

Тот же день, после уроков. Промокшее школьное крыльцо. Ядовитые солнечные блики в лужах.

Я с тоской смотрю на хитросплетение их пальцев в ожидании, пока они, эти пальцы, наконец разомкнутся.

— Ну всё, я пошёл, — бормочет Сева Петровне прямо в распухшие от поцелуев губы.

На что она в триста тридцать третий раз раскидывает свои крылья и со вздохом виснет на его могучей шее. Меня начинает тошнить.

Сдерживаюсь из последних сил и всё-таки пытаюсь ускорить их прощание.

— Лан, Натали, до завтра, мы погнали.

— Да, всё, — поддакивает Сева. — Нам пора.

— Ню ляаадно, — сюсюкает Петровна. — До вечера. Ты зайдёшь за мной вечером? Я буду ждать тебя. Очень-очень…

Отворачиваюсь, пережидаю очередную волну вспарывающих мою психику и будоражащих пищеварительный тракт влажных чмоков и случайно сталкиваюсь взглядом с Новенькой.

И ясно вижу огорчение или разочарование в её глазах.

Не знаю, что за неведомые силы дёргают меня сделать это, но уже в следующую секунду я торчу рядом с ней, прямо напротив, загораживаю влюблённую парочку своим лучезарным аверсом.

— Ну чё, как, прошёл язык?

Замечаю, как она пытается рассмотреть, что происходит за моей спиной, но, насколько возможно, не позволяю ей этого сделать.

— Прошёл, — отвечает она, наконец взглянув на меня хмуро. — А ты что, хотел извиниться?

— Извиниться? — усмехаюсь я. — Разве я виноват, что у вас, мадам, с глазами косяк? Или с руками, я не доктор, диагнозы не ставлю…

Её милое личико снова некрасиво перекашивает, и она решает в который раз оборвать нашу задушевную беседу:

— Всё ясно. Ну и чудесно, тогда пока!

И намеревается снова смыться, но я, сам не осознавая конечной цели завладевшего мной приступа самопожертвования, опять её останавливаю.

— Знаешь, если бы ты была чуток подружелюбнее, я бы познакомил тебя со своей младшей сестрёнкой Лялей.

— Что?! — она внезапно начинает смеяться. — С какой ещё Лялей? Это ещё зачем?

— Не зачем, а почему. Она классная. Тебе бы понравилась. Но вряд ли ты такая понравишься ей.

— Какая такая?! Ты вообще, почему меня оскорбляешь? Сначала бьёт, потом ещё оскорбляет…

— Вообще-то я вас не бил, а спас...

— Вообще-то, я ВАС об этом не просила!.. — Походу, я опять её разозлил. — И почему ты всё время лезешь ко мне? Что тебе вообще от меня нужно?

— Влюбился! — на той же ноте выдаю я.

Кароч, тушите свет…

На крайней моей фразе, которую, если по-честному, только в рамочку да под чёрную ленту, остолбеневшая от такого нежданчика собеседница перестаёт наконец вопить, как потерпевшая, и несколько секунд мы просто тупо таращимся друг на друга.