«Ты только напиши мне, чтобы я знал. Я в чем-то виноват?»

Новое сообщение от Димки выскочило на экране. Снова он пишет, как зануда. Я сорвалась и ответила:

«Завтра я лечу в Москву».

Ох, что же меня сейчас ждало. Я видела, как судорожно бегали три точки, означающие, что собеседник печатает сообщение. Я представила его лицо: впалые щеки от нездоровой худобы исказились в недовольной гримасе. Ноздри раздулись.

«Что? И я узнаю об этом только сейчас?»

«Ты едешь туда просто в отпуск? Ты же не собираешься там оставаться?»

«Не говори, что ты там останешься. Я думал, ты оставила эту тупую идею переезжать в Москву.»

«Саша! Они же заносчивые пижоны. Умоляю, скажи, что ты просто в отпуск!»

Прежде чем ответить, я задумалась, стоит ли ему знать правду. Может написать о том, что я просто хочу сфотографироваться на Красной площади и погулять по ГУМу, встретить знаменитость и побывать на каком-нибудь концерте? И что я непременно вернусь. Вернусь в старый замызганный городишко, который ничем не отличается от того, где я родилась и прожила двадцать лет своей жизни. Не отличающийся от тысячи других таких же бесперспективных пунктов с людьми без стремлений. Но я написала правду.

«Дорогой друг, я благодарна за твое рвение позаботиться обо мне, но спешу тебе сообщить, я уже взрослая девочка и в силах позаботиться о себе как следует. Спасибо, Дим, я обязательно сообщу тебе, как я устроилась на новом «пижонском» месте в мире моих тупых грез».

Поставив точку в конце предложения, я выждала паузу, зная, что она его позлит, и спустя несколько минут отправила сообщение. После – смайлик в виде цветочка стал конечным в нашей переписке. Тут же посыпались звонки. И мне пришлось его заблокировать.

Завтра я отправлялась в путь длиною в жизнь. Выспаться нужно сегодня, в кресле автобуса это сделать не реально, затекает шея, ноги гудят, в коленях что-то ломается и хрустит как у скелета, дует холодным воздухом кондиционер, кто-то открывает вонючие сухарики или чипсы с беконом, и тогда комфорту – конец. Хотя, было бы не плохо, уснуть и проспать всю дорогу, чтобы ее не заметить. После восьми часов дорожного приключения остановка в аэропорту за пять часов до отправления станет самой мучительной. «Что делать пять часов в аэропорту», – подумала я и открыла приложение с книгами. Есть еще парочка романов, которые я не успела прочитать. Они-то и скрасят мое ожидание.

Я приняла горячий душ, надела свою любимую ночную сорочку из шелковой ткани, фиалкового цвета. Тонкие бретельки все время спадали с моих плеч, но мне нравилось ощущать настоящий шелк на своем теле. Сначала подумала оставить ночник, но спать при свете очень мучительно, а повязки на глаза для сна у меня никогда не было. Я щелкнула выключатель и в комнате стало темно. Я на ощупь пробиралась сквозь мебель, плотно стоящую вдоль стен, лишь бы не удариться ногой или лбом. Хотя я и помнила расположение каждого предмета в спальне, все равно опасалась стукнуться обо что-то, ведь в полном мраке чувство реального расстояния притупляется. Уличные фонари совсем не помогали мне в ночной авантюре «Добраться до кровати в целости и сохранности». Я с трудом нашла угол кровати, ударилась мизинцем о ножку трельяжа, корчилась от боли и проклинала всю мебель на свете, прежде чем улеглась в свою воздушную постель и закрыла глаза.

За окном завывал ветер и подергивал легкие алюминиевые карнизы. Они стучали о кирпичную стену. Я представила, как ветер может срывать все на своем пути, превращая железяки в ночных холодных монстров, пугающих людей своими резкими и неожиданными стуками о другие железные карнизы.

Когда наступает ночь, моя фантазия придумывает самые нелепые исходы для любого шума. Мужчина, чихнувший за стеной, напугал меня, я вздрогнула и открыла глаза. В такой разрывающейся тишине слышны даже капли, падающие из плохо закрытого крана у соседей с верхнего этажа. Эта ночь потихоньку забирала меня, я медленно погружалась в дремоту. Мне снились удивительные вещи, которые отражали мое внутреннее состояние перед поездкой в Москву. Я сидела в аэропорту Шереметьево и ждала автобус до центра, который отложили на полтора часа. Ко мне подошла маленькая девочка и пристально смотрела на меня. Я пыталась расспросить про ее родителей и почему она одна, но вымолвить не смогла ни слова. Она протянула мне красный браслет из бисера и убежала. Я надела его на запястье. Он обвил мою руку, и сдавливал ее все сильнее и сильнее, как удав, убивающий свою жертву. Я не могла пошевелиться, хотела выбраться из его оков, скинуть, сорвать браслет, но он никак не поддавался. Я осознавала, что сплю, но так хотела открыть глаза. Я шептала себе «Проснись, открой глаза». Ногти впились в ладони от боли, сдавливавшей мое запястье браслетом. Я резко открыла глаза. Оно сидело на моей груди и вжимало меня в кровать. Груз бетонной плиты лежал на мне. Я не могла двигаться, не могла дышать, даже издать писк было самым невозможным в этот раз. Только глаза пытались осмотреть монстра детально. Его рот был искривлен, кожа вокруг губ порезана, темные круги под серыми пустыми глазами, без зрачков, без ресниц, два бездонных туманных яблока. Его руки держали мою шею и запястье с браслетом. Кровь прильнула к голове, и я начала терять сознание. Темная комната стала еще темнее. В ушах гудели тысячи крыльев стрекоз, и я почувствовала слабость. Ночной ужас вернулся. Я похрипывала, стараясь сделать вдох как можно глубже. Наполнить легкие. Сбросить это чудовище с себя. И я проснулась. В спальне никого не было.

–Я больше не хочу спать. Я не буду больше спать! – я кричала, как ненормальная. Слезы текли ручьем. Меня трясло. Голова раскалывалась, как если бы меня стукнули дубиной по затылку.

На улице шел дождь. Он барабанил по карнизу, который перед сном испробовал на себе музыку ветра. Шум приглушал плохие мысли о чудище под кроватью. Я пялилась в потолок и держалась из последних сил, чтобы не допустить погрузиться в малейший дрём.

Ничего удивительного, что мне снились кошмары. Я запоем смотрела фильмы про насилие и убийства. Иногда ночи напролет, пока не закончатся все сезоны, я не могла выбраться из киношного мира.

Пока я пребывала в раздумьях о госте из сна, даже не заметила, как отключилась. Когда я открыла глаза, на мне никто не сидел, и за окном было светло. На часах, которые стояли на трельяже, стрелки указывали на девять. Оставалось три часа до отъезда. Как выжатый лимон я побрела в ванную, снова контрастный душ для полного пробуждения, и новая свежая я. Я приклеила патчи от мешков под глазами. Они должны помочь снять усталость и отеки. Замотала волосы в полотенце и поставила кипятиться чайник. Опустошенность – мое состояние на сегодня. Обычный сон вызвал очередной сеанс паралича. Надеюсь, на время поездки меня отпустит этот кроватный монстр.