Проследив за мной, мужчина прошел и, опираясь на спинку стула локтями, встал напротив меня.

Я медленно начала поднимать глаза вверх и когда добралась до его лица, замерла, потому что смотрел он на меня, находясь в глубокой задумчивости.

— Что-то не так? — осторожно поинтересовалась.

Борис, не меняя позы, склонил голову на бок и спросил:

— Что тебе еще рассказала Нина?

Я растерянно уставилась на него уже и позабыв про молоко.

Честно признаться, мне не хотелось обсуждать с ним все, что я услышала от этой женщины, но он что-то говорил про то, что между нами больше не будет тайн, так что это был идеальный шанс узнать что-нибудь о гибели отца.

Я откинулась на спинку стула и посмотрела на Кравцова, который ждал, пока я настроюсь на разговор, а я боялась, что сейчас снова могу узнать то, мне не понравится.

— Она рассказала все о тебе и о твоей дружбе с моими родителями. О том, что ты любил мою маму, — сказала я и задумалась, вспоминая, что еще она мне говорила. — А еще о том, что всегда тебя любила, а ты сначала за моей мамой бегал, а потом за мной… — я помолчала, наблюдая за реакцией мужчины и собираясь с духом, чтобы сказать самое главное. — А еще сказала, что это ты мог подстроить смерть моего отца.

Честно говоря, я ждала от Кравцова какой-то взрывной реакции, криков, возмущений, но он лишь хмыкнул, оставаясь невозмутимым.

— Забавно, — тихо сказал он, почесав подбородок. — Кажется, я догадываюсь, кто подкидывал журналистам идеи для статей. Спешу ее разочаровать — это не я. Помнишь день, когда ты пряталась под столом в кабинете отца?

Я нахмурилась и сложила руки на груди.

— Я не пряталась! — проворчала. — Я уронила кое-что!

— Да неужели? — Борис приподнял бровь.

— Да! — не унималась я. — Так что ты не прав!

Мужчина кивнул.

— Ну, хорошо, ты не пряталась. Так вот когда ты «не пряталась», твой отец позвал меня обговорить одно важное дело.

Я подалась вперед, будто это могло помочь мне узнать продолжение быстрее.

— И что за дело? — спросила.

— Если с ним что-то случится, то я обязан позаботиться о тебе, пока ты сама не встанешь на ноги и не примешь бразды управления бизнесом. О его гибели мне сообщили первым, а уже потом я поехал за тобой в университет.

Мне невольно вспомнился тот день, и в носу закололо от подступающих слез, но я сумела их удержать, потому что для рыданий было не то время.

— Аварию подстроили, да? — спросила прямо. — Ты знаешь, кто?

Борис отрицательно помотал головой.

— Нет, я не знаю, но авария, которая позже случилась с нами, тоже не была случайной. Кто-то хотел убрать тебя.

По коже побежали мурашки и я поморщилась.

— А тот тип, что гнался за мной по лестнице, он как-то замешан во всем этом?

Я думала, что это простой вопрос, на который я бы могла получить вопрос «да» или «нет», но Борис сразу отвел взгляд и поджал губы. Складывалось такое впечатление, что он до последнего надеялся, что я не спрошу об этом.

— Что не так? — не поняла я. — Тебе что-то известно?

— Известно, — нехотя кивнул Борис и сел на стул. Я видела, как заходили на его лице желваки и напряглись плечи. — Я знаю, что его зовут Руслан Федоров, и он десять лет жил в детдоме, потому что его мать тринадцать лет назад насмерть сбила человека на пешеходном переходе, — он замолчал и поднял на меня глаза, ожидая реакции.

Я не сразу поняла, о чем он говорит, но потом догадка поразила меня как гром среди ясного неба. Тринадцать лет назад не стало моей мамы, потому что ее сбил на пешеходном переходе пьяный водитель…

— Его мать сбила мою, — прошептала я и на мгновение закрыла лицо ладонями, чтоб слегка прийти в себя от этой информации. — Но что ему от меня-то надо? Как этот парень вообще нашел меня? — я посмотрела на Кравцова, надеясь, что он знает ответы. — Что ему от меня нужно?

Мужчина вздохнул, поднялся с места и пошел к одному из шкафчиков, откуда достал полупустую бутылку с жидкостью янтарного цвета. Захватив стакан, Борис сел за стол и налил в него немного, отставляя бутылку подальше.

— Не обращай на меня внимания, — он сделал глоток и поставил стакан на стол. — Просто я не был готов посвящать тебя в грязь твоей семьи. И уже жалею, что начал этот разговор.

Я немного опешила от такого заявления, но осталась сидеть и смотреть на Бориса в ожидании продолжения рассказа.

— О чем ты говоришь? — не поняла я. — Что еще за грязь?

Кравцов устало вздохнул.

— Елена Федорова сидела за убийство, Вика, за умышленное причинение смерти. Другими словами, эта женщина знала твою мать и решила с ней поквитаться.