Видать, кому-то из-за загородки очень уж не хотелось наблюдать смурные физиономии шахтёров и наглые хари гнобящей их плюмбумической охраны. Ещё бы: Каю тоже бы не захотелось.

Что там, за высокой стеной? Башня Учёных, административные строения, элитная казарма — всё это из-за неё более или менее явственно выглядывало. К ним стоит добавить площади, сады и фонтаны, которые Кай не встретил, а нафантазировал — пусть и с опорой на знание об обычной планировке колониальных посёлков.

В какой-то момент пришлось себя одёрнуть, а то фонтан с четвёркой бронзовых фигур предстал пред внутренним взором настолько явственно, что даже послышалось журчание воды и дохнуло привольной свежестью. Стоп! Нечего прельщаться уютными картинами, а то на контрасте с неуютными и вовсе-то жить расхочется!

Какие такие бронзовые фигуры? Из-за стены и самого фонтана-то не разглядеть, может, и нет его. А что четвёртая фигура оплавлена выстрелом из лучемёта — и вовсе не факт. Начнёшь потакать собственным выдумкам — и не то примерещится.

Проведя с самим собою воспитательную беседу, Кай перестал подменять восприятие воображением. Теперь он видел только то, что видел. Вернее, то, что разрешили проектировщики внутренней стены посёлка.

В основном эта разрешённая часть поселковых пейзажей представляла бараки, ещё бараки, три углеводородные электростанции, четыре конические кучи мусора, бараки, гаражи для вездеходов, две казармы для охранников, снова бараки, извращённый колониальный шик улицы Пикадилли, опять бараки, вид издалека на Башню Учёных, бараки, небольшой и вовсе небогато выглядящий рынок с претенциозным именем 'Чипсайд', склады, пару канав, сообщающихся с лужей, бараки, площадь, изрядных размеров лужу перед пустой прогнившей эстрадой, бараки, вид с эстрады на Башню Учёных и несколько трёхэтажных каменных зданий, казарму, элитные двухэтажные бараки, снова просто бараки, небольшой то ли цирк, то ли стадион с непонятно зачем утопленной вглубь ареной, бараки, третий вид на Башню Учёных, бараки — ну и всё в том же роде.

Изучая посёлок, приятно было воображать себя праздношатающимся туристом. В этой роли Кай по жизни чувствует себя особенно уверенно и свободно, а здесь — и Высший разум бы посоветовал добавить в поведение толику непринуждённости. Как будто с Эр-Мангали можно в любой момент стартовать на любом планетолёте, какой подвернётся. Самообман, конечно, но иногда полезный. Развивает наблюдательность, это раз. Придаёт внешнее сходство с людьми сильными, это два. Ну, и способствует творческим находкам, это три.

Впрочем, в нынешнем осмотре достопримечательностей Кай не пытался ни себя показать (плюмбумам как раз лучше бы не показывать), ни фонтанировать новыми идеями (кому это здесь на кой сдалось?). Вот на наблюдательность уповал — это таки да.

Две вещи он искал целенаправленно. Первая — представительство Службы безопасности колонии в Новом Бабилоне. Раз уж Родригес — человек на Эр-Мангали не последний — предложил его там найти, то надо найти. Долгий разговор, о котором он заикнулся, уж верно, представит обоюдный интерес. Время для такого разговора, по ощущениям Кая, ещё не приспело, но подготовиться-то не лишне. Чтобы за час до условленного разговора впервые не задаваться вопросом, где бы сыскать Бенито.

Ну а вторая цель Кая — найти что-нибудь поесть. По правде говоря, так уже хотелось, что просто невмоготу.

С первой задачей Кай справился играючи. Поскольку он обошёл все здания в доступной части Нового Бабилона, то не мог пропустить и скромного домика без особенной вывески, но с подозрительно сонным часовым-латиносом, примостившимся на крыльце. Вот оно, подсказала интуиция.

Да и не в том странность, что тип в охранничьей форме прилёг отдохнуть по пьяной лавочке. Будь он хоть отдалённо похож на плюмбума — вопросов бы не возникло. Но этот не был похож на плюмбума. Скорее напоминал мастера боя в расслабленно-собранном состоянии оперативной готовности. Стоит чему случиться — уж этот-то сумеет отреагировать так, чтобы случилось оно иначе.

Выяснить у сонного латиноса, не Бенито ли он сторожит, Кай с первого раза не решился. Такой ведь пальцем ткнёт, и ты не жилец. Поспрашивать у случайных прохожих — привлечёшь лишнее внимание. Станут судачить, а кто это разыскивал начальника безопасности? Ни Каю, ни Родригесу не надо таких разговоров.

Что ж, ещё погуляю, сделал вывод Кай. Он прошёл мимо домика через час, потом ещё через полтора. Латинос всё так же дремал, даже позу сменить не удосужился. Полно, да жив ли он? На каждого ведь мастера боя бывает своя незащищённая пятка... Да нет, дышит. Умер бы — не дышал.

Пока Кай раздумывал, колебался и замирал в нерешительности, из домика на крыльцо вышел ещё человек и, надо же, оказался водителем Олафом. Из того, самого первого вездехода.

Тут уж все сомнения развеялись, как облачко пара над чемпионом по задержке дыхания. Кай решил подойти к Олафу, и тут увидел, что у спящего латиноса оба глаза широко распахнуты и, не мигая, щекочут взглядом его переносицу. А ведь Кай не совершил ни движения в сторону крыльца, только и того, что решил это сделать.

Раз уж латинос оказался настолько настороже, пришлось обратиться к нему, а не к Олафу. Кай спросил, здесь ли находится нью-бабилонский штаб службы безопасности.

— Ты наблюдателен, — похвалил латинос, — хотя на это здание укажет всякий. Даже новички, и те в курсах, — ага, за похвалой без промедления последовала насмешка.

— А есть ли сам Бенито?

— В отъезде. Завтра должен быть.

Вот и замечательно. Кай лучше зайдёт завтра. Заодно к долгому разговору попробует подготовиться.