Я рассказал ей всю историю. На это ушло около двадцати минут. Она внимательно всё выслушала.

"Думаешь, он исполнил твоё желание?", - спросила она, когда я закончил говорить.

"Кажется, что так", - ответил я ей.
– "На следующее утро я проснулся в 1982-ом. Мне снова пятнадцать, как я и просил, моя память на месте, как я и просил. Не знаю, как он сделал это, но он сделал."

"Вау", - сказала она.

"Ты веришь мне?", - спросил я её.

Она посмотрела мне прямо в глаза.

"Я не хочу", - ответила она.
– "Меня до чёртиков пугает сама мысль, что ты говоришь правду. Это меняет всё моё восприятие, я больше не знаю, что реально, а что нет, что возможно, а что нет."

"Ещё бы", - согласился я.

"Но в то же время", - продолжила она, - "я вынуждена признать, что ты говоришь правду. Когда ты объяснил мне, что произошло, всё встало на свои места. Это единственное объяснение, которое имеет смысл."

"Ага", - сказал я.

Трейси вновь взглянула на меня.

"Значит, ты тридцатилетний мужчина, запертый в теле ребёнка. И чем ты занимаешься? Трахаешь шестнадцатилетних девочек! Ёбанный ты извращенец, Билл."

"Согласен", - сказал я ей.

"Серьёзно?", - спросила она.

"Я искренне признаю, что принимал не самые лучшие решения. Да, я занимался сексом со школьницами, и мне не стоило бы этого делать. Я пользовался силой, которая была дана мне, в собственное удовольствие, и далеко не один раз. В свою защиту скажу, что хоть умом мне и 32 года, но у меня тело подростка. Тестостерон бушует во мне. Мне казалось, что я был озабоченным как взрослый, но это не совсем так. Я забыл, какого быть подростком. Это не самое лучшее оправдание, знаю, но какое есть. Я никогда не пытался трахнуть несовершеннолетнюю девочку в зрелом возрасте. Никогда. Но я понял, что теперь могу делать это законно, и моё тело просило об этом. Не то, чтобы я сильно сопротивлялся, но я ничего не мог с этим поделать."

Глава 7. Часть 4.

"Ты говоришь, что больше не занимаешься этим?", - спросила она.

"Я пытаюсь", - ответил я.
– "Это дорого мне стоило. Я уже говорил тебе, что мы с Ниной больше не общаемся."

"Говорил. И я сразу поняла, что это как-то связано с твоей активностью. Я уже пыталась сказать тебе, что она любит тебя. И я была практически уверена, что ты тоже её любишь. Но ты же меня не послушал."

"Знаю. И ты была права, во всём", - сказал я.
– "К сожалению, я слишком поздно это осознал. Я творил хуйню, пока Нина не раскрыла глаза на то, кем я являюсь. Она сказала, чтобы я отъебался и держался от неё подальше. Она больше не говорит со мной."

"Мне очень жаль", - честно сказала Трейси.
– "Мне нравится Нина. И мне казалось, что вы идеально друг другу подходите. Я до сих пор так считаю, даже зная, что ты на семнадцать лет её старше. Может, всё наладится."

"Может быть", - сказал я.
– "А может быть и нет. В любом случае, Нина - это одна из причин, по которой я звонил тебе в библиотеку, чтобы предупредить. Нина, Майк и ещё несколько других вещей наталкивают меня на мысль, что у судьбы есть свои пути. Пути, на которые судьба наставляет людей. Ты же сошла со своего пути."

"Потому что я не умерла в ночь выпускного?", - медленно спросила она

"Именно", - сказал я.
– "В каком-то роде я даже рад, что всё изменилось. Это позволило мне понять, что происходит, что судьба пытается вернуть всё на свои места. Когда я заметил это, я предупредил тебя во второй раз, и ты опять обошла судьбу стороной."

Она задрожала.

"У меня мурашки по коже, когда я вспоминаю, что практически села в машину с Дарреном той ночью. Господи. Как много ещё различий между путями ты увидел? Если я смогу понять, насколько всё серьёзно…"

"Окей", - сказал я.
– "Во-первых, это ты. Как ты знаешь, в моей прошлой жизни ты умерла в ночь выпускного. В этой жизни я предотвратил это. Но ещё я знал Нину в прошлой жизни. Конечно, мы были знакомы в школе, но я встречал её годами позже, и Нина была далеко не самым приятным человеком."

"Что ты имеешь ввиду?", - спросила Трейси.

"В моей первой жизни Нина была врачом неотложной помощи. И она была ещё той сукой, блестящим примером комплекса неполноценности. Если рядом с ней кто-то хорошо выполнял свою работу, она находила способ раскритиковать их. Если же кто-то делал что-то неправильно, она им в глотки впивалась. Она была жалким человеком, и я прекрасно понимал почему."

"Потому что над ней издевались", - сказала Трейси.

Я взглянул на неё и улыбнулся.

"Знаешь, Трейси, а ты умна не по годам."

Она нервно захихикала.

"Это так странно", - прокомментировала она.
– "Я всё пытаюсь отделаться от мысли, что ты мой маленький брат. Ты на семнадцать лет меня пережил."

Я хмыкнул.

"Если кто-то старше, это не всегда значит, что он мудрее, уж поверь мне. В общем, уже когда я вернулся, я пошёл пообедать, и заметил, что Нина сидит одна. Ко мне вернулись все воспоминания о том, какой сукой она была, и я понял причину этого. И поэтому я, считая себя великим супергероем, защитником обделённых, решил подружиться с ней и, возможно, изменить её личность."