"Думаю, зависит от того, с кем ты целуешься", - сказал я.

Она вновь наклонилась вперёд.

"Может быть".

Мы продолжили целоваться, кружась нашими языками, крепко прижимаясь друг к другу. Её руки проскользнули к моему затылку и начали нежно поглаживать меня пальцами и щекотать ногтями. От этих ощущений у меня прошлись мурашки по спине, и я почувствовал, как мой член быстро встаёт. Я опустил свои руки к её пояснице, чувствуя, какая мягкая её кожа под плотным материалом свитера.

Мы продолжали ещё минут десять, водили языками во рту, поглаживали друг друга руками. Кажется, Нина получала от этого наслаждение и не хотела прекращать. Она быстро училась, что мне нравится, а что нет, и подстраивалась под это. Она научилась не давить мне глотку языком, а игриво щекотать его кончиком, постепенно увеличивая напор. Я нежно посасывал её губы, от чего они набухли, и затем она сделала то же самое.

Мой член, который освобождался только моей собственной рукой после того вечера с Синди и Мэгги, напрягся в моих джинсах, умоляя, чтобы его выпустили. Он привык принимать более активное участие в подобных торжествах, когда дело доходит до этого. Он болезненно ныл, умоляя, чтобы она коснулась его, умоляя войти в её тело. Но это не Синди или Мэгги, не Дебби, Стэф, Анита или кто-либо из тех девушек, которых я трахал. Это Нина, которую я люблю и не буду торопить. Мои штаны будут прочно застёгнуты, по крайне мере, пока Нина не уйдёт.

Когда мы, наконец, разъедини наши губы несколько минут спустя, я чувствовал сильную боль от стояка в моих джинсах. Нина взглянула на меня, её лицо горело, а глаза сияли.

"Ух-ты", - прокомментировала она, выпрямляясь на диване.

Я кивнул, пытаясь устроиться получше в своих штанах, елозя по сторонам. Не сильно помогло, но это хоть что-то.

"Так вот что значит 'обжиматься', да?", - спросила она меня.

"Да", - хихикнул я. – "Так это и называется."

"Х-м-м…", - саркастично протянула она. – "Понимаю, почему людям так нравится делать это."

"Это весьма приятно, да?"

"И теперь, когда мы… эм… вместе, мы можем делать это когда угодно?"

"Наверное, стоит подождать, пока мы будем одни", - ответил я. – "Но да. Когда угодно."

Она улыбнулась.

"А встречаться с парнем довольно неплохо."

Глава 9. Часть 8.

Нина уехала на следующий день рано утром вместе со своими родителями, чтобы навестить родственников Айдахо. Я не виделся с ней целых три дня.

Когда она вернулась, мы смогли встретиться лишь на пару часов за два дня. В один из этих дней мы нашли время и место, чтобы "пообжиматься" немного, но уже не с такой страстью, как в первый раз. Но не то, чтобы я был разочарован.

Мы построили планы на Новый Год, и договорились встретить 1984-ый вместе. Трейси пойдёт на вечеринку с друзьями (и возьмёт мою машину, чтобы не ездить с пьяными водителями), и мои родители тоже уйдут куда-то отмечать праздник.

У меня была упаковка из двенадцати банок пива, которую мне дала Трейси, и косяк с отличной травкой, который мне передал Майк. Мы планировали сидеть и смотреть все те глупые шоу, что идут по телевизору, курить травку, пить пиво и может быть целоваться. Хоть некоторым это и может показаться дурацкой затеей, я с нетерпением ждал этого.

Примерно в шесть вечера в тот день, пока Трейси и родители бегали по дому и собирались, Нина позвонила мне.

"Билл", - грустно сказала она мне, сразу перейдя к сути. – "Я не смогу прийти сегодня."

"Не сможешь?", - разочарованно спросил я, чувствуя себя практически преданным.

"Прости", - продолжила она. – "Родители очень строго сказали, что никуда не отпустят меня сегодня", - она вздохнула. – "Не знаю, что на них нашло. Они никогда не относились ко мне так. Никогда!"

Какое-то время я просто молчал. Я понимал, что происходит, и знал, что это случится рано или поздно. Как я и говорил раньше, нельзя вечно скрывать свои действия от тех, с кем ты живёшь. Особенно если раньше ты всё время находилась дома, а затем внезапно стала проводить где-то кучу часов каждый день.

Я пытался заговорить с ней об этом, но каждый раз её реакция подсказывала мне, что для неё это табуированная тема. Я понимал, что мне просто придётся подождать, пока не наступит правильное время. И, кажется, сейчас оно настало, раз уж это произошло.

"Нина", - сказал я, - "родители спрашивали тебя, куда ты собираешься пойти сегодня, прежде чем они тебе запретили?"

"Да", - ответила она мне.

"И что ты им сказала?"

"Что мои друзья со школы устраивают вечеринку, и я хочу туда пойти. Я сказала им, что не буду пить и всё такое, но они всё равно запретили. Сколько бы я не…"

"Нина", - прервал я.

"Что?"

"Они знают о нас."

Последовало молчание на другом конце телефона. Наконец, она сказала:

"Нет, Билл, это не так. Откуда они могли это узнать? Я никогда не говорила им, куда я на самом деле собираюсь, когда ехала к тебе домой."

"Нина, ты думаешь, что твои родители настолько тупые?", - спросил я, пытаясь говорить мягким тоном, но всё же я хотел донести свою точку зрения.

"Нет!", - резко ответила она. – "Но я не понимаю, как…"