Я не разозлилась. Мой праведный гнев разгорелся из-за охоты мэра на Падших. Я не только хотела, чтобы все знали, где я нахожусь, а это было бесконечно рядом с байкерами, рядом с Кингом, но и что я разорву любого, кто заявит о своей причастности к инциденту с Бенни.

— Да, приятно видеть, что вы принимаете участие в жизни общества законным и гражданским образом, мистер Гарро, — наконец сказал мэр Лафайетт, обращаясь к слонам, которые топали в комнату на своих громких мотоциклетных ботинках. — Может быть, вы хотели бы сказать что-нибудь о своей роли в увеличении количества наркотиков в этом городе.

— Мэр, сейчас не время и не место, — тихо сказал красивый светловолосый полицейский.

— Дэннер, если бы мне нужно было твое мнение, я бы спросил его у твоего папочки, — процедил мэр.

Ай. Это было не только излишне, но и жестоко.

Мне действительно не нравился мэр Лафайетт.

— Я рад поговорить с людьми, мэр. — Зевс говорил четко, достаточно громко, чтобы донести его слова до дальних уголков зала и не нуждаться в микрофоне. — Они знают, что я всегда нахожусь в «Гефест Авто» или «у Юджина» за пивом. Им есть что сказать, я рядом.

— У вас есть что сказать сейчас, когда один из наших детей находится в больнице, восстанавливаясь после инцидента, связанного с наркотиками? — сказал мэр между зубами.

Зевс изобразил обиженное выражение лица.

— Ну, конечно, я сочувствую мальчику и его семье. Королева, — он обнял Харли-Роуз, чтобы его пальцы прошлись по моему плечу, — и мой мальчик, Кинг, были теми, кто нашел его. Кресс оставалась в больнице всю ночь, потому что она очень близка с ребенком.

— А ваше участие? — спросил мэр.

Офицер Дэннер неловко сдвинулся позади меня.

Зал был тих, как могила, наблюдая за противостоянием двух лидеров их общины.

Медленная, хищная улыбка прорезала суровые, красивые черты лица Зевса. Свет сверкал на его зубах, поджигал его бледные глаза, так что он казался дьяволом, сидящим в церкви и осмеливающимся поразить Бога.

— Я не принимаю никакого участия, кроме этого, мэр Лафайетт, и не очень ценю ваши инсинуации. Я активный член этого сообщества. Я владелец бизнеса и отец. Моя дочь ходит в общественную школу Энтранс, а сын — в EBA. Я даже плачу свои долбаные налоги вовремя каждый год. Надеюсь, вы не намекаете, что только потому, что я член клуба любителей мотоциклов, я буду заниматься чем-то вроде распространения наркотиков?

— Я думаю, что именно на это он и намекал, Зевс, — сказала Стелла, продолжая стоять.

— У тебя уже давно не было проблем с MК, Бенджамин, — сказал пожилой мужчина, вставая.

— Да, но сейчас они у нас есть, Джон. — выкрикнул кто-то еще сзади нас.

— У вас есть ко мне вопросы, сержант? — сказал Зевс, его низкий голос перекрывал нарастающую болтовню. — Иди и задай их. Эта гребаная публичная клевета — основание для того, чтобы я подал на город в суд.

Я поджала губы, потому что не была уверена, что это правда, но это казалось хорошей угрозой.

Старший сержант вышел вперед из шеренги, засунув большие пальцы в петлицы своего мундира. Он был офицером, отвечающим за небольшой форпост КККП в городе, и, как я слышала, он был представителем старой школы полицейского менталитета. Он не любил ни Зевса, ни Падших, и по недовольству, изрезавшему множество линий на его лице, было видно, что эта апатия достигла новых высот.

— Поверьте, я найду способ доставить вас в участок, чтобы задать несколько вопросов. — мрачно пообещал он, наклоняясь к мэру Лафайетту, чтобы говорить в микрофон.

— У нас есть список предприятий, которые больше не будут принимать ваших байкеров в качестве клиентов, — добавил мэр. — Возможно, вы захотите распространить эту информацию среди остальных членов вашей банды. Вход в город больше не будет мириться с наркоторговцами и хулиганами. Пока наши улицы не станут чистыми, мы будем смотреть только на вас.

— А теперь, — объявил мэр Лафайетт, прежде чем Зевс успел ответить. — Давайте откроем слово для вопросов.

Когда вокруг нас начался хаос, Зевс повернулся к своей команде и тихо сказал:

— Вы слышали ублюдка, мы найдем того, кто продает детям гребаный фентанил, и я покончим с этим.

Дрожь пробежала по моему позвоночнику, как будто что-то приставило нож к моим позвонкам. Я встретилась взглядом с Кингом и увидела в его глазах жестокость, обещание совершить такое возмездие, о котором я читала только в романах или видела по телевизору. Я не чувствовала себя готовой к такой стороне жизни байкеров, но, похоже, я должна была быть готова, хочу я этого или нет.