В первые годы после свержения царского строя Советская республика столкнулась с валом преступности. Амнистированные Временным правительством уголовники - «птенцы Керенского», дезертиры и белогвардейские офицеры - объединяются в полувоенные, хорошо вооружённые отряды. Крестьяне бросают мирную жизнь и подаются в бело-зелёные банды. По кубанским степям и Екатеринодару проносится волна убийств и грабежей. Русский офицер Лавр Ермаков, до революции служивший в Екатеринодарском сыскном отделении, хочет эмигрировать за рубеж, но, не успев попасть в Новороссийск, вновь становится агентом уголовного розыска, где встречается со своим другом и наставником, бывшим начальником Екатеринодарского сыскного отделения А.П. Пришельцевым. Раскрыв ряд тяжких преступлений, Ермаков планирует начать мирную семейную жизнь, но на Кубань высаживается десант под командованием белого генерала Улагая, и ему предлагают возглавить диверсионную группу сотрудников милиции. На основе реальных событий.
Какая милиция нужна нам,
пролетариату, всем трудящимся?
Действительно народная!
В.И. Ленин.
«Для объясненія взаимнаго дйствія тлъ чрезъ разстоянія (лучистая теплота, свтъ, магнетизмъ и проч.), необходимо допустить существованіе эира – весьма тонкаго вещества, наполняющаго всь миръ, какъ междупланетные пространства, такъ и междуклеточные и междуатомные. Частицы эира, подобно частицамъ физическихъ тлъ, находятся въ движеніи». Лавр вздохнул и отбросил в сторону растрёпанный учебник физики Краевича1, где не хватало доброй половины листов. Он устало прикрыл глаза, слушая, как дождь глухо шелестит по соломенной крыше сарая, в котором его и ещё пять офицеров, держали уже третьи сутки.
Его и ротмистра Головина, на подходе к Новороссийску, задержал под Баканской кавалерийский дозор. Обыскав и не найдя ничего интересного, красный конник, безошибочно угадав в них офицеров, выругался: – «Давай золотопогонников для разбора в карцер! Дело говорю, в Новороссийск пробираются заразы!»
Их втолкнули в сарай, и они остановились на пороге, ожидая, когда глаза привыкнут к полумраку.
– Давайте знакомиться, господа. Полковник Белов, – слегка приволакивая ногу, к ним приблизился высокий сухощавый мужчина: – С кем имею честь?
Лавр огляделся и увидел ещё три пары глаз, внимательно разглядывавших вошедших. Он принял строевую стойку: – Штаб-ротмистр Ермаков Лавр Павлович, – и, подумав секунду, представил своего спутника.
– Ну что ж, нашего полку прибыло, – сказал Белов и назвал остальных по старшинству – подполковник Иващенко, подпоручик Фролов и лейб-гвардии корнет Подбельский – затем, усмехнувшись, добавил: – Все к вашим услугам!
Шли третьи сутки пребывания в сарае, и они уже потеряли счёт времени, измотав себя одной мыслью: «Что будет дальше?»
– Господа, я очень боюсь, что мы можем не успеть на пароход, – взволнованно, произнёс Подбельский, похрустывая пальцами.
– Во первых не пароход, а корабль. Там стоят английские военные суда и ещё, кажется, итальянские, греческие и французские. Хотя формально вы правы, наши пароходы тоже имеются. А во-вторых, корнет, вы бы лучше думали, как вообще живым выбраться из этого сарая, – тихо сказал Белов, зябко кутаясь в шинель, из которой ещё торчали нитки от срезанных погон.
– Вы о чём? – испуганно спросил Подбельский.
– О том, что нас, скорее всего, расстреляют, – зло ответил Иващенко, – сегодня ночью надо бежать. Вы слышите канонаду? Это корабельные пушки обстреливают город. Возможно, это артподготовка перед десантом. Часть, которая нас задержала, в каждую минуту может выдвинуться на Новороссийск или начать отступать. В любом случае мы будем ненужным балластом.
– Евгений Владимирович прав, – сказал Головин – в живых нас не оставят, это несомненно.
– Как расстреляют? За что? – опешил Подбельцев.
– Вас, кстати, корнет в первую очередь, – усмехнулся Фролов – ведь вы гвардеец, значит, дворянин. Я уверен, что товарищи обязательно захотят посмотреть, действительно ли кровь у вас голубая?
Подбельцев беспомощно огляделся по сторонам, ища у товарищей поддержки. Его длинные девичьи ресницы и щёки, покрытые лёгким персиковым пушком, дрожали. Он попытался овладеть собой и стиснул зубы, но на глазах всё-таки выступила предательская влага. Лавру стало его жаль.
– Зря вы так, – обратился он к Фролову, – может статься, что среди красных найдется знаток гвардейских традиций и их тоже заинтересует цвет вашей крови.
– Это еще почему? – взвился Фролов.
– У вас на манжете первая пуговица не застёгнута2, – усмехнулся Лавр, и с улыбкой спросил: – В каком полку служили?
– В лейб-гвардии гренадёрском.
Лавр шагнул к нему и протянул руку: – Вы участвовали в атаке, после которой ваш полк сократился до размеров батальона?
–Да… Мы были на Юго-Западном фронте, это было через месяц после боев у Ивангорода, когда прорвали австрийский фронт. Вам тоже посчастливилось, там побывать?
– Я служил в 3-м кавалерийском корпусе 9-й армии, мы стояли по соседству.
–У Лечицкого?3 – обрадовано воскликнул Фролов, – а Келлеровском корпусе?4
– Да, – скромно ответил Лавр, затем обернулся к Подбельцеву, и, глянув, на его щегольского покроя сапоги, с улыбкой спросил: – А вы, судя по розеткам5, из гусар будете?
– Субалтерн-офицер6 3-й роты, 2-го взвода лейб-гвардии Гродненского гусарского полка! – Подбельский принял строевую стойку, и по-детски шмыгнув носом, печально добавил: – Я только начал службу в 16-м году, а в 18-м нас уже расформировали…