– Очень хорошо, – сказал он, усевшись на табурет и привалившись спиной к двум толстым трубам, заменявшим нам батареи отопления. Глаза прикрыл, читать ничего не собирался.

– Как лучше к Турченкову обращаться – товарищ капитан? начальник? или Леха?

Драч открыл глаза и внимательно посмотрел на меня.

– Начни с капитана – он поправит.

Я так и сделал – постучал в дверь к начальнику, открыл и спросил:

– Товарищ капитан, разрешите позвонить диспетчеру.

Мне показалось, что Турченков очень хочет послать меня нах…, но вместо этого он сказал:

– Ты что, Егорыч, прикалываешься? Надо звонить – заходи и звони. Мы здесь на работе, а не в учебной роте. И не надо стучать. Если я здесь буду бабу жать, то будь уверен – закроюсь.

Я позвонил диспетчеру ТЭЧ.

– Пожалуйста, доложите погоду.

На мое «пожалуйста» Турченков только хмыкнул.

Звонкий девичий голос в трубку рассказал мне каково атмосферное давление, влажность воздуха, направление и сила ветра.

Я вернулся в лабораторию АМП и настроил УКАМП согласно полученным данным. Проверил приборы по инструкции, внес поправки в таблицы, дал их на подпись Драчу.

– Эти высотомеры с учебных мест? – спросил старший прапорщик.

Наши самолеты Ту-137ш оборудованы для тренировочных полетов курсантов – будущих штурманов. В салоне смонтированы учебные столы-стенды для натаскивания будущих ассов неба. Те же приборы, что на приборной доске у пилотов. Мы их тоже проверяли при регламенте самолета и писали таблицы поправок – все по-взрослому.

Драч подписал.

– Ну, так это, Василич, пойду и поставлю?

– Для этого механики есть.

– Ты уйдешь, я буду расписываться за контроль – а как контролировать, если не ставил сам?

– Все правильно, – согласил наставник. – Запомни на будущее: чем меньше трогаешь приборы с мест, тем дольше летает самолет.

– Парадокс какой-то. А, Василич?

Сложив в противогазную сумку приборы, сунув в карман отвертку и гаечный ключ 8х10, отправился на самолет.

В салоне, вскрыв пайолы, лежа на брюхе, копался в электропроводке старший прапорщик Кунак (это не фамилия).

– Вот и Егорыч! – приветствовал он меня. – Пришел отверткою греметь.

– Помешаю?

– Да нисколько. Все, что полезно самолету радует мое ухо.

– Это как?

– А знаешь ли ты, образованный инженер, что самолет имеет свойство в полете гудеть?

– Работающими двигателями?

– Сам по себе.

Прикалывается… Не умно. Я занялся делом.

– Егорыч, тебя же техником принимали… – Кунаку (это не фамилия) было скучно молча работать.

– И что?

– Ты только расписываешься, а ставят механики.

– Я для практики.

– А я бы на твоем месте за такую практику Холодка за пивом послал, а Альку раком поставил и на кутак.

– Так и сделаю, Коля.

Кунак (это не фамилия) не любил, когда его называли по имени, фамилии или обращались по званию, и надолго умолк. Он мне при знакомстве представился так: «Головка больше, чем кулак – старший прапорщик Кунак». Про «головку» это я мягко сказал, его слово было менее цензурно.

Вернувшись в лабораторию, я вновь запустил и настроил УКАМП – предстояла проверка еще одной партии снятых приборов. Но никого не было и работать не хотелось. Близился обед. Заглянул Кунак (это не фамилия).

– Выключай, Егорыч, свою шарманку – пошли «козла» забьем.

Отказался:

– Мне надо в группу вооружения.

Пошел Макарова искать. У них было две лаборатории – в одной регламентировали прицелы (это, между прочим, сложное электронное оборудование в виде… ну, не с чем сравнить, а размерами с тумбочку), в другой проверялись механизмы крепления и сбрасывания бомб. А еще здесь резались в карты на деньги – в обеденное время с открытой дверью, в остальное ее закрывали, когда предавались азартным играм.

– АОшник идет, груженый деньгами! – приветствовали меня.

За столом сидели не только вооруженцы.

– Пока присмотрюсь, – поскромничал я.

Играли в «храп». Ставка десять копеек, правда, банки стремительно росли – сказывались армейские азарт и большие зарплаты. Макаров, когда «пасовал», отвлекался на меня:

– Привыкаешь, друже?

– Мало-помалу.

– А скажи, какими словами ты уел Карася, что он тебе сразу шестой разряд сунул?

Видно было, что Макарова это сильно заедало – у него тоже шестой квалификационный разряд, но после многолетней выслуги.