Он застал её врасплох. Она вовсе не собиралась объяснять ему того, чего он был не в силах понять. По-своему варвар заботился о ней – купил платья и драгоценности, чтобы его игрушка выглядела достойно, затаврил, чтобы не потерялась, пока его нет.

– Объясни, - он подошёл вплотную, так близко, что она с трудом подавила желание отступить.

– Это платье дают за честный труд, - неохотно сказала Илис. – Поэтому мне не стыдно его носить. Когда я надеваю ваш подарок, мой господин, я никогда не забываю, за что он мне достался.

Он потемнел лицом, светлые глаза сузились, как в тот первый раз, когда он смотрел на Илис, стоящую на стене замка.

– И за что же? – холодно спросил варвар. – Ты решила, что я подарил тебе платья за то удовольствие, что ты даришь мне в постели? Я лишь хотел, чтобы моя женщина не ходила в лохмотьях.

Илис вздёрнула подбородок.

– Не пойму, в чём разница…мой господин.

Он готов был ответить резко, но сдержался. Слишком много боли было в зелёных глазах девушки. Она впервые была с ним искренней, и, сжав зубы, он принял её ответ, хотя с трудом скрыл досаду.

О боги! Почему бы этой девчонке не смириться с тем, что прошлое осталось в прошлом? Им ведь было хорошо вместе! Но гордость гритки корчилась в муках и делала Илис несчастной.

Он готов был подарить ей самые дорогие украшения, а она отказывалась от единственного подаренного платья.

Как много он был готов отдать, чтобы увидеть, как она улыбнётся!

В поездке Таур Керт узнал о гритке куда больше, чем сказала бы она сама, проведи они хоть десять лет в одной кровати. Теперь ему было понятно, почему Илис так рвалась домой, почему после ритуала на корабле молила его на коленях отпустить её.

Собственный ответ не делал ему чести, но даже сейчас он закипал при мысли, что жених всё-таки был! И пусть он погиб прежде, чем успел присвоить это ослепительной красоты тело, но Таур Керт скрежетал зубами при мысли, что всё могло быть совсем иначе, не приведи судьба ринов в Реан.

Слава богам, сёстры Илис были живы и здоровы. Привезти их, опекаемых угрюмым гритом, будет нелегко, однако Таур Керт умел добиваться своего. Он готов был отправиться за девочками сам, лишь бы увидеть улыбку Илис, когда она обнимет сестёр. Малышки сумеют растопить её сердце, а чтобы она была спокойна, что с сёстрами всё хорошо, он возьмёт с собой Илис, чтобы в нужный срок отвезти девочек назад в Реан.

Для осуществления этого плана он выбрал самых надёжных людей. Только капитан Тар остался не у дел – слишком хорошо помнил варвар, как жена капитана на полном серьёзе предлагала выкупить Илис.

Пройдёт ещё несколько дней, и он снова уедет, как ни хотелось бы остаться с Илис, закрыться в спальне и не выходить из неё, пока гритка не забудет все те глупости, что не дают ей жить спокойно.

Но сегодня он был ещё рядом, и этот день принадлежал им, карун её побери!

Потому, скрепя сердце, Таур Керт сказал:

– Если тебя устраивает это платье, оставайся в нём. Только оно всё пропотело, как будто ты и правда весь день трудилась, не покладая рук… - варвар замолчал и нахмурился, увидев, как Илис вздёрнула подбородок. – Ты что…и в самом деле стала служанкой в моём доме?

Он даже не удивился, услышав ответ девушки:

– В честном труде нет ничего стыдного!

Варвар прищурился и склонил голову, разглядывая Илис со странным выражением.

– И Сейла платит тебе за труд?

– Нет! – вспыхнула девушка.

Этот разговор давался ей нелегко.

– Отчего же? – поинтересовался мужчина. – Каждый труд должен быть достойно оплачен.

Илис сжала зубы, глядя на него почти с ненавистью, но ответила ровно:

– Мне не нужны деньги. Я живу под крышей, меня кормят и одевают.

– Понятно, - варвар тяжело усмехнулся, но сдержал слова, которые рвались с языка. – Пора на обед, - вместо этого напомнил он. – Я подожду тебя внизу.

Проходя мимо Илис, он скользнул взглядом по высоко подобранным волосам и открытой шее девушки. Гритка напряглась, но он снова смолчал.

С неё станется – из вредности погубить такую красоту, как эти роскошные волосы.

Служанка, краснея и бледнея, успела передать ему, что Илис обещала отрубить косы, если он будет заставлять её прятать клеймо.

Упрямица! Что ж, пусть заплетается. Пока они дома, в этом нет ничего страшного. Когда понадобится, он найдёт слова, чтобы убедить девчонку.

За дверь он вышел не в самом лучшем настроении. Если она будет переодеваться – лучше ему этого не видеть. Он и так то и дело выпадал из действительности, вспоминая сегодняшнюю встречу. И, честно говоря, с досадой думал о том, как далеко ещё до вечера.