– Вот мы и дожили до прорыва блокады, ангел мой. Недаром ты снилась мне накануне, - сказал он тихо, и молча посмотрел на портрет.

Ин-даагерд не могла поверить своим глазам – на портрете была она! И в этом нет сомнений! Но откуда этот мужчина мог ее знать, если они даже ни разу не виделись?

– Пора уходить, - вновь напомнила ей ангел смерти.

– Так не хочется покидать его! – воскликнула душа, взглянув на ангела лишь мельком и принялась снова с жадностью ловить каждое движение таинственного адмирала ее снов.

– Но тебе придется. Всему свое время, - настояла ангел смерти

– Хоть имя его можно узнать? – все не унималась Ин-даагерд.

– Можно. Но ты его все равно забудешь, как только переплывешь со мной реку забвения. В мире смертных его зовут Эрлен, но его настоящее имя Эрик.

– Эрик… - словно завороженная звучанием его имени, повторила душа. – Он напоминает мне принца из сказки. От него пахнет зимой. Той мирной, еще до войны. Цитрусом, хвоей и морозом.

– Идем, Ин-даагерд.

– Идем, - вздохнула душа, с грустью бросив прощальный взгляд на задумчивого мужчину. – Надеюсь, мы с тобой еще встретимся, Эрик.

Она отступила от него на пару шагов, и ангел смерти тут же подошла к ней.

– Есть еще время на несколько минут заглянуть на прощание в тот двор, где ты росла. Или в квартиру, - предложила она душе.

– Да, пожалуй, заглянем, - согласилась Ин-даагерд. – Давай во двор. В квартиру не хочу, мне все еще невыносимо больно.

Краткий миг, равный вздоху, и душа вместе со своим проводником оказалась прямо напротив дверей родной парадной. Ин-даагерд застыла, едва ее взгляд коснулся скамейки под березой, чьи ветви сковало зимней ленинградской стужей. Судорожно выдыхая, она посмотрела на окна квартир, найдя свои. Там когда-то приветливо горел свет, и ноги сами несли стылым вечером скорей домой в родное тепло. Неотрывно Ин-даагерд созерцала пустые холодные окна, ее глаза, затуманенные воспоминаниями о безвозвратном прошлом, искрились слезами и они бежали по ее бледным щекам.

– Почему все сложилось так несправедливо? – произнесла она почти шепотом и, этот вопрос породил в душе новую волну отчаяния, вызвавшую очередные мокрые дорожки на ее лице.

– Все сложилось так, как должно, - терпеливо, тоном наставника вещала ангел смерти.
– Это для тебя все выглядит трагичным, но с высоты Вселенной, все вышло логично. В Мироздании все переплетено. Как и жизнь со смертью. Умирая в одной жизни, ты перерождаешься в другой, чтобы снова выполнить свое предназначение. Таков закон Вселенной – как только где-то убыло, то скоро где-то прибудет. Значит, души твоих близких оказались или скоро окажутся нужнее в другом мире. Как и ты.

Ин-даагерд горестно вздохнула, бросив прощальный взгляд на заснеженный двор.

– Значит, говоришь, не зря я умерла именно сейчас?

– Так нужно. Чтобы в следующей жизни ты возродилась в один год с душами Эм-Миэллин и Мар-рианай. Но как их будут звать в жизни, я не ведаю. Как и все души, при перерождении вы получите другие имена.

– Для чего нам возрождаться в один год?- вновь задалась вопросом Ин-даагерд.

– Для того, чтобы произошла инициация. Это очень важно не только для планеты Земля.

– Ничего не понимаю. Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, - сказала душа, находясь в недоумении и качая головой.

– Придет время, и ты все поймешь,- заверила ее ангел смерти.- А сейчас нам нужно идти. Пора.

Глаза Ин-даагерд вновь наполнились слезами. Ей тяжело давалось принять неизбежное. Ангел смерти протянула руку. Душа вложила пальцы в ее раскрытую ладонь, и они снова оказались на берегу реки забвения в мире Перепутья. Ин-даагерд покорно опустив голову, села в лодку, даже не глядя по сторонам и иногда судорожно вздыхая.

– Скоро тебе станет легче, - заверила ее ангел смерти, отталкивая веслом лодку от берега.

Тихие воды реки, подобно зеркалу отражали хмурое небо. Звенящую тишину нарушал плеск воды, когда весла входили в ее толщу и редкие всхлипывания души новопреставленной, которые, однако, вскоре стихли. Чем дальше становился тот берег, на который приходят души после смерти, чем больше забвение овладевало Ин-даагерд, принося ей наконец, такой желанный покой и умиротворение. Сама она постепенно менялась на глазах – ее стриженые выше плеч волосы отросли до пояса, какими и были когда-то, бесследно исчезла седина, разгладилась глубокая морщина промеж бровей, поправилось и окрепло тело, а на лице с фарфоровой кожей расцвел нежный, бледный румянец. Сейчас она походила на себя прежнюю - юную девочку, не знавшую тягот войны.

Противоположный берег приближался с каждой минутой, и менялся окружающий пейзаж. Небо очистилось от свинцовых низких туч, и по нему медленно разливались пылающие закатные краски, но самого светила нигде не наблюдалось, словно в этом мире закат навечно застыл в своем зените. Около берега росли плакучие ивы, роняя в воду гибкие ветви. Ветер играл их зелеными кронами.

– Слушай меня внимательно, Ин-даагерд, - вновь заговорила ангел смерти.- Сейчас я привезу тебя к берегу, и на нем ты увидишь полустанок. Пойдешь на перрон, он там всего один. Скоро за тобой приедет поезд, проводник тебе покажет твое купе. Поезд следует в один конец – Небесный мир. В поезде тебя уже ждут души, бывшие твоей семьей в этой жизни.