5. Культ лидера, сверхспособности и т. д. Клубы неудачников часто похожи на секты с ярко выраженным лидером. Как правило, этот лидер обладает (по мнению паствы) какими-то особенными способностями и значительно отличается этим от остальных людей. Обычно такие клубы содержат в себе почти все из следующих элементов: иерархию (часто даже элементы учения открываются по мере продвижения по иерархии вверх), догмы в учении, ритуал вступления в движение, денежные сборы, запрет на изменение философии клуба или даже на её обсуждение.

6. Мёртвые души. Иногда в движении можно встретить так называемые мёртвые души. Это люди, которые формально числятся в движении, но абсолютно ничего не делают. Вообще говоря, подобная ситуация вполне обычна для любого движения, однако ненормальной она становится, когда таких людей в движении подавляющее большинство. Бывает, что подобные мёртвые души оказываются в числе идеологов и основных действующих лиц, задающих весь темп. Это происходит, когда активные ранее участники движения входят в ядро и там останавливаются. Если мёртвые души добрались до ядра, то никакого движения уже нет, это медленное гниение.

7. Экстремизм. Слово это довольно трудно определить правильно, не потратив на это много других слов, но давайте для краткости под экстремизмом понимать фанатичную уверенность в истинности какой-либо крайней (предельной) точки зрения в тех вопросах, которые допускают широкий круг разных решений. Экстремизм трудно обнаружить, так как далеко не всегда фраза «альтернативы нет» означает, что данное движение является экстремистским, но сделать это можно при более внимательном рассмотрении. В таких движениях запрещается рассматривать альтернативу какой-либо мысли, даже если данная альтернатива со всей очевидностью имеет вес. Она просто запрещается, и всё. Как правило, та позиция, которой придерживаются сторонники движения, описывается только через положительные моменты, а позиции конкурентов – через резко отрицательные. В экстремистских движениях почти всегда возвышение своей позиции достигается не путём демонстрации её реальной силы в решении жизненных задач, а через унижение остальных точек зрения.

8. Спорадическая активность. Многие движения на самом деле правильнее назвать «стояниями», потому что они по сути своей пассивны. Активность у них происходит хаотично и длится недолго. Как правило, выглядит это так: до большинства доходит, что нужно уже что-то делать, и чаще всего это происходит по причине каких-то внешних событий в мире. Люди собираются и наскоро решают, что же им делать. Обычно определить свою работу больше, чем на месяц вперёд никто не может. Определив цели и по десятому разу напомнив самим себе, что надо стараться и делать всё хорошо, они, наконец, начинают шевелиться… максимум неделю. Затем всё потихоньку вянет. Энтузиазм, подогретый на собрании, падает. Кого-то ставит на колени бытовая рутина, кого-то сгребает работа, у кого-то кот заболел и т. д. Оценить результат труда движения за неделю активности можно очень просто, для этого я однажды вывел формулу. Достаточно взять четверть обещанного на собрании и поделить всё это на десять. И вот где-то треть от получившегося результата можно считать наполовину сделанной работой. Чуть позже (через месяц-два), выясняется, что почти всё сделано неправильно или уже неактуально и нужно делать это заново и по-другому. Следующая фаза активности не поддаётся прогнозу, у разных движений застой может занимать от месяца до полугода. И вот, когда новое громкое событие мирового масштаба появляется в новостях, участники снова собираются и вспоминают, что они намерены спасать мир. Цикл замыкается.

9. Формальная активность. Есть движения, которые всегда активны, но их активность состоит в формальном следовании некоему заранее определённому набору правил. Это регулярные собрания, отчёты, запланированные выступления тех или иных участников, формальное планирование будущего и неизбежная корректировка этих планов вплоть до полного пересмотра. Это не то чтобы неудачники, а просто бездельники, которые очень умело создают видимость чрезвычайно полезной деятельности. Как правило, объём проделанной ими работы в разы меньше, чем у неудачников из предыдущего пункта, однако эти бездельники с лёгкостью выигрывают гранты, получают поддержку людей, правительства и вообще затмевают собой тех, кто не умеет себя подавать.

10. Нулевая организация. Неумение организовать и мотивировать себя – это беда современного поколения, но беда эта имеет своё продолжение в общей работе движения. Внутренняя неорганизованность очень быстро превращается в несобранность коллектива в целом. В результате совершенно не достигается эффект синергии, а вместо него мы наблюдаем типичную картину, когда, скажем, трое работников выполняют столько же, сколько за половину отведённого времени мог бы сделать один, если бы действовал сам, не тратя время на организацию коллектива и попытки кому-то что-то объяснить. Причём ладно, если такая неорганизованность является временной и не поражает всех участников. Но если она тотально проникает во все сферы работы движения, а сами участники воинственно отрицают данную проблему либо не делают ничего, чтобы её решить (хотя думают, что делают), то крест на клубе можно ставить ещё даже за пятнадцать лет до неизбежного фиаско. Более размашистым интервалом времени я здесь швырнуть не могу за неимением соответствующего периода наблюдений за одним движением.

11. Всё начатое брошено. Некоторые движения, которым временами удаётся поддерживать целенаправленную активность, создают какие-то продукты своего труда. Это могут быть проекты в интернете или в офлайне. Их даже может быть довольно много. Однако все они отличаются одним общим свойством: они брошены или не доделаны, причём в планах развития движения (если эти планы вообще прописаны далее, чем на месяц) нет пункта, отвечающего за конструктивное продолжение этих проектов. Ощущение брошенности и запущенности часто возникает уже на стадии создания проекта, то есть он уже создаётся мёртвым, а любые попытки его искусственно оживлять – лишь пустая трата сил.

12. Ничего не сделано вообще. Часто можно услышать критику любого долгоживущего движения в виде риторического вопроса: «А что вы сделали за X лет своего существования?». Раньше я думал, что этот вопрос вообще некорректен, потому что успешность движения не может измеряться формальными показателями вроде реально выполненных дел. Ведь такие мелкие дела, как, например, «провести субботник» – это не показатель силы движения, а чуть более серьёзные дела вроде «поставить своего человека мэром города» – это то, чего можно не добиться и за десять лет в силу самых разных причин. Но впоследствии мне пришлось немного переосмыслить данную позицию. Оказалось, что неспособность делать мелкие дела прямо коррелирует с неспособностью делать и что-то более трудное. Сколько движений я ни наблюдал, во всех видел чёткую связь между способностью сторонников делать мелкое дело и их способностью устойчиво трудиться над делом более сложным. Выяснилось, что если люди не в состоянии взяться за организацию в своём городе какой-то элементарной акции (причём не разовой, а постоянной), то они никогда и ни при каких условиях не сделают ничего более сложного. Это правило не смог нарушить ещё ни один из наблюдаемых мною клубов. Причём среди движений есть такие, чьи лидеры согласны с этой мыслью, и они пытаются научиться активности на каких-то простых вещах, но не знают, с чего начать. А есть те, кто догматично стоит на позиции «стратегия мелких дел – это глупая стратегия». Между теми и другими нет никакой разницы. И те и другие либо станут очередным клубом неудачников, либо всё-таки сделают хоть одно дело правильно и полностью… потом ещё одно и ещё, вырастая над собой и обрастая опытом управленческой деятельности. Только научившись чувствовать свою способность воздействовать на реальность, можно успешно этой способностью пользоваться. В противном случае всё заглохнет на уровне разговоров о спасении мира на кухне.