– Он в безопасности, - сказал он мне.

– Что заставляет тебя так думать?

– Доверься мне. Мы можем следить за ними отсюда.

Стоять на вершине этой лестницы, глядя на них сверху вниз, было глупо, и я была так подавлена. Кроме того, он произнес волшебные слова. Я действительно доверяла ему.

Я приземлилась на скамейку. Шон сел рядом со мной и обнял меня за плечи. Я наклонилась к нему. Он был теплым. Это было так приятно.

– Устала?
– спросил он.

– Измучена. Мы с тобой больше не будем ходить на свидания.

– Почему это?

– Свидание - это бяка.

Он улыбнулся.

– Так плохо, да?

– Да.
– Я прижалась к нему ближе.
– Все они бяки, но Прайсен Ол и Амфи хуже всех. Он нудил и нудил о непонятных философских и этических проблемах. Я, чуть стоя, не заснула. Она же очень интенсивно и утомительно трындела целый час, а затем попыталась подкупить меня на обратном пути в свои апартаменты. Хоть танец Оунда был красивый.

Хотя целый час джазовых ласт было тоже слишком. Тело Шона напряглось.

– Подкупить тебя чем?

– Неуказанными услугами, которые она окажет, когда станет супругой. Она не совсем ясно выразилась в этой части, но пригрозила внести нас в черный список, если я не соглашусь.

Шон выдавил улыбку.

– Когда ты так улыбаешься, ты выглядишь, словно замышляешь убийство.

– Не всегда.

– Что там с Суркаром?

– Он стратег. Они участвовали в этом, чтобы победить. Он знает, что с него хватит, поэтому он сокращает свои потери.

– Почему? Теперь они ничего не получат. Они уйдут с пустыми руками.

Шон погладил мое плечо пальцами.

– Как и Дагоркун.

– Не поняла.

– У Суркара и его людей, должно быть, был план. Вопрос о паре каким-то образом вписывается в это, и каким бы то ни был этот план, они действительно не хотят, чтобы Хан или Ханум знали о нем. Дагоркун умен. Ему не нужно много, чтобы собрать все воедино. Раскрытие их второстепенной просьбы может выдать их, поэтому Суркар предпочел держать рот на замке и вернуться домой ни с чем.

Ха! Я почти потеряла веру в Суркара. Это был умный ход. Дагоркун был волен подозревать, что хотел, но без доказательств он ничего не мог доказать.

– Как думаешь, Орде грозит гражданская война?

– Это не зайдет так далеко, - сказал Шон.
– Судя по их истории, Орда скоро найдет нового врага, кого-то опасного и злобного. И тогда Суркар и его племя могут оказаться на передовой. Никто не хочет этого признавать, но одна из причин, по которой война Нексуса длилась так долго, заключалась в том, что Орде нужна была мясорубка. Их численность растет быстрее, чем они успевают справляться с нею. Нексус проредил эти цифры и ожесточил выживших.

– Но ханум отчаянно хотела покончить с этим.

– Хан и ханум - не единственные голоса, к которым прислушивается Орда. Есть множество племен, старейшин, шаманов, чиновников, заслуженных генералов, которые отличились… Многие из них считали Нексус необходимым злом.

Он замолчал. За словами последовали темные воспоминания.

На пляже Косандион лег на спину, положил голову на бедро леди Вексин и закрыл глаза. Океан с мягким шепотом плескался о гальку.

– Что-то свидание с Унессой оказалось коротким, - сказал Шон.

– Угу. Как много они показали?

– Ничего. Трансляция была отложена примерно на десять минут, а затем они объявили, что она плохо себя чувствует и желает вернуться в свои комнаты. Я почувствовал, что она была с тобой и Косандионом, по крайней мере, пятнадцать минут, так что произошло?

Я вздохнула.

– Она появилась в прозрачном платье и больше ни в чем. Он пытался заставить ее рассказать о своем детстве и о том, как она попала к душегубам. Это было похоже на разговор с деревом. Она продолжала улыбаться, а затем стянула платье через голову.

Шон рассмеялся.

– По крайней мере, она прямолинейна.

– Как и Бестата. По-видимому, Дом Меер надеется на новый стратегический военный союз не как часть Святой Анократии. Они сами по себе и их новый лучший друг, Доминион.

– Главнокомандующему это совсем не понравится, - сказал Шон.

Дом Меер был отлучен от церкви Иерофантом Святой Анократии, что означало, что им было запрещено участвовать в религиозных мероприятиях или занимать федеральные должности в правительстве. Они опозорили себя, отказавшись сражаться на Нексусе, но они все еще оставались частью Святой Анократии и подчинялись их законам и мандатам Главнокомандующего.