Оглядываясь на него, я впитываю каждую мелочь. В его внешности есть какая-то мягкость, теплота, сочетающаяся с застенчивостью. Это так на него не похоже. Я всегда вижу в нем две стороны: одну — жесткую внешность, человека, который живет так, будто завтра не наступит, но не позволяет никому показать весь свой потенциал, потому что очень любит тайны. А есть сторона, которая проявляется только тогда, когда мы вместе, и когда он спит. Это более добрая и мягкая форма. Он уделяет мне все свое внимание и защищает меня. Они двое — всегда вместе, но никогда не видны в таком виде перед другими. И это играет на моих чувствах.

Сколько бы раз я ни говорила себе, что не стоит придавать смысл нашим отношениям, просто не обращая внимания на его недостатки, он делает что-то такое, от чего трудно уйти. Оставить все это. Это не имеет права на существование. Мы не имеем права на существование в будущем. Но я все еще держусь за то, что есть сейчас. Потому что я люблю его. Я люблю его так сильно, что это причиняет боль. Мне физически и эмоционально больно даже думать о том, чтобы отпустить его. Он придает мне равновесие и смысл моей жизни, когда все остальное просто шатко. Мы можем ссориться, он может причинять мне боль, а он делает это довольно часто, но я знаю, что он вернется. Он всегда возвращается. Потому что он не может жить без меня так же, как я не могу представить, что его не будет рядом.

Наклонившись, я целую его в губы, а затем осторожно сползаю с кровати, чтобы не разбудить. Завязав волосы в высокий хвост, я выхожу из комнаты и направляюсь на кухню. Удивительно, но я не единственная, кто не может заснуть. Уилл сидит на стойке с чашкой кофе в руках и выглядит еще более измотанным, чем я. Он вообще ложился в постель?

Когда он слышит мои шаги, его глаза встречаются с моими. Не говоря ни слова, я тоже наливаю себе кофе. Если я хочу выжить сегодня, что бы ни принес этот день, мне нужен кофеин.

— Как долго это продолжается? — спрашивает он, и я хмурюсь от его вопроса. — Как давно Ксавьер приходит сюда ночевать? — уточняет он.

Должно быть, Уилл нас услышал. Если только он не зашел в мою спальню, чего он никогда не делает, и не увидел Ксавьера в моей кровати. Но я даже не спрашиваю его, потому что это уже не имеет значения. Важно то, что он знает и требует ответов.

— За несколько месяцев до того, как ты уехал в Барселону.

Лицо Уилла приобретает немного цвета, хотя на нем виден его подавленный гнев. Я всегда знала, какой будет его реакция, если он когда-нибудь узнает. Я боялась реакции своего брата. Он — последний человек, который у меня остался. Тот, кто защищает, поддерживает, и любит меня безоговорочно. Просто я никогда не хочу узнать, что его чувства ко мне на самом деле имеют какие-то условия, невидимые границы, которые мне нельзя переступать. Почему-то мне кажется, что тайные отношения с его лучшим другом могут стать для него таковыми.

Он слезает с прилавка, ставит кружку и подходит ко мне. В этот момент я понимаю, что он не пьет кофе. У него изо рта воняет алкоголем. Уилл совершенно пьян, и для такого человека, как он, который редко пьет, это говорит о многом.

— Ты что, блядь, издеваешься? Ты врала и таскалась с ним почти два года? — кричит он, и я могу поспорить, что Ксавьер тоже его слышит.

«Если не считать года, когда ты был в Барселоне», думаю я, но не говорю. Это только усугубит ситуацию.

— Я не планировала этого, Уилл. Это просто случилось.

— Ложь — это выбор, Тея. Ты намеренно скрывала, что была с ним. Это не просто произошло. Это не было ошибкой, потому что это продолжалось дольше, чем я могу себе представить. Насколько глупой ты можешь быть?

— Я не лгала. Я просто не сказал тебе.

Он горько смеется, вскидывая руки вверх. — Говоришь как настоящий адвокат. Новость, Тея, ты еще не стала им. И глядя на все, что произошло прошлой ночью, я готов сказать, что никто из нас им не станет.

Мои ладони вспотели, и слезы пробиваются наружу. Все сводится к тому, что мы сделали. Моя грудь тяжелеет, а сердце бьется так быстро, что я чувствую боль, распространяющуюся по всему телу. Ноги подгибаются, и вдруг я сижу на полу, поджав колени к подбородку, и раскачиваюсь взад-вперед. Это приходит как тяжелое осознание. Наконец-то.

— Он собирается причинить тебе боль, Тея. Ты действительно думаешь, что он верен тебе? Что он сидел дома, когда мы целый год были в Испании на учебе? Уверяю тебя, это не так. Ты настраиваешь себя на провал. В итоге ты получишь разбитое сердце, а я не хочу, чтобы мне пришлось собирать осколки.

Как будто мои отношения важнее этой ночи. И когда я разражаюсь слезами, я уже не знаю, о ком плачу. О смерти Сэмюэля или о Ксавьере. Это все слишком.

— Тея. — Это голос Ксавьера, доносящийся откуда-то сзади меня. Я не поднимаю глаз, пряча лицо.

Его руки крепко обхватывают меня. Как тогда, когда мы спали. Я все еще дрожу от эмоций, которые нахлынули со всех сторон, от каждого воспоминания. Это ошеломляет.

— Он собирается сломать тебя. — Уилл не сдается, как-будто я этого не знаю. Просто это больше не мое решение — быть с Ксавьером. Я вообще не уверена, что это чье-то решение. Это константа.