Она усмехнулась над выражением его лица, а затем поддразнила: «Что? У такого симпатичного мальчика, как ты, никогда не было девушки, которая хотела бы заглянуть в твои глаза и услышать о твоей жизни?

— Не припоминаю, — сказал он с улыбкой.

Сарита недоверчиво фыркнула. «Да брось.»

— Я говорю правду, — заверил он ее.

Сарита подозрительно посмотрела на него, а затем выгнула бровь. — А что ты делаешь на свиданиях? Я имею в виду, что большинство людей хотя бы немного рассказывают о себе».

«Я не хожу на свидания».

— Шутишь, — медленно произнесла Сарита, а затем покачала головой. «Извини, приятель, никто не становится таким талантливым, как ты, в спальне, или, лучше сказать, в ванной и на шезлонге, — сухо добавила она, прежде чем закончить, — без пары тысяч сексуальных опытов за плечами».

«Ах». Домициан пробормотал, а затем мягко пожал плечами. — У меня был секс, конечно.

«Конечно. Ты просто не удосужился сначала поговорить с женщинами, с которыми спал, — сказала она с недоверием, а затем выпрямилась, поняв, что именно так это и произошло с ней. Она ни черта не знала о нем, кроме его имени и того, что он бессмертный, когда набросилась на него в ванной.

— Я, несомненно, разговаривал с женщинами, с которыми спал, как ты очаровательно выразились, — сказал он с весельем. «Однако это было так давно, что я не помню, спрашивали ли они о моей жизни».

Этого было достаточно, чтобы отвлечь Сариту от беспокойства по поводу того, что, как она опасалась, может быть расценено как распутное поведение, и теперь она смотрела на него, задаваясь вопросом, как давно он не спал с женщиной. Он был бессмертным — ему могло быть двести, может быть, даже триста лет. Неужели прошло десять лет? Двадцать? Может быть, даже пятьдесят лет с тех пор, как он последний раз спал с женщиной? Как говаривал ее отец, единственный способ узнать — спросить, что она и сделала.

«Как давно ты спал с женщиной? До меня, — быстро добавила она на случай, если он попытается уйти от ответа.

«Хм.» Домициан наклонил голову, очевидно, ему пришлось немного подумать, чтобы вспомнить, а затем кивнул и сказал: «Я думаю, что это было, когда Авлет сменил Александра II».

Выпив капучино, но все еще испытывая жажду, Сарита только что протянула руку, чтобы взять бокал вина, который он налил ей. Выпрямившись с ним в руке, она взглянула на него с замешательством. «Кто? Когда?»

— Извини, — сказал Домициан, пожав плечами. «Я должен был сказать, когда Птолемей XII Неос Дионис сменил Птолемея XI Александра II на посту царя Египта».

Сарита тупо смотрела, а затем просто сказала: «Э?»

Домициан нахмурился и продложил: «Неос Дионис был также известен как Авлет или Нотос, так понятней?»

«Ты шутишь, что ли? Блин, не помогает! О чем ты говоришь?» — спросила она с раздражением. «В Египте президенты, а не короли, и сейчас это какой-то парень по имени Сисси или что-то в этом роде».

— Эл-Сиси, — поправил он ее. «И да, сейчас у них есть президенты, но до этого были короли, когда я там жил. Или фараоны».

«Фараоны?» — выдохнула она. «Серьезно? Фараоны?

«Si». Он кивнул, словно очарованный выражением ее лица.

— Но фараоны… Это было раньше… Господи, ты…

— Si, фараоны правили до Христа, — сказал он, кивнув. «Затем римляне вторглись примерно в 30 г. до н. э. и они носили титул императора… В чем дело? С тобой все впорядке? Зачем ты пьешь вино? — спросил он с беспокойством.

Сарита только покачала головой и допила остатки вина из своего когда-то полного бокала. К тому времени, когда она закончила, она задыхалась. Поставив пустой бокал на поднос, она покачала головой, а затем с минуту смотрела на Домициана, отдышавшись, прежде чем сказать: Я..Я.. — "

— Сосредоточься, mi Corazon, — призвал он. — Ты сможешь это выговорить.

«Не говорите мне, что ты родился в 30 г. до н. э.», — твердо сказала она.

— Конечно, нет, — согласился Домициан, повернувшись, чтобы отодвинуть простыню и взять с тумбочки бутылку вина.

— Слава Богу, — пробормотала Сарита, ее тело расслабилось.

«30 год до н. э. это когда я в последний раз наслаждался близостью с женщиной. до тебя, конечно же, — объяснил он, опуская простыню на место и поворачиваясь с бутылкой. «Я родился в 260 году до нашей эры».

— Не может быть, — сразу сказала она.

— Si, может быть, — заверил он ее и начал наливать ей в бокал еще вина.

— Нет, ты… дай мне бутылку, — пробормотала она и выхватила ее у него из рук, когда он перестал наливать и с удивлением взглянул на нее в ответ на ее просьбу. Не обращая внимания на это, Сарита поднесла бутылку к губам, чтобы выпить прямо из нее.