– То есть, распухшие губы Наташи вас не смутили?

Графиня прикрыла глаза, выдохнула, сдерживая гнев.

– Александр Сергеевич - этот не ты, сынок. У них отношения, и отец почти дал на этот добро. Это дело времени. Но этот не твой случай, не твой, милый мой! Ты - наследник семейства! Отец никогда не позволит тебе жениться на девушке из...
– Татьяна Александровна осеклась, подбирая слова.

– Из бедной семьи?
– Закончил за нее молодой человек.

– Мне очень жаль, но это так.

– Всегда можно и ослушаться, - усмехнулся Николай.

Ему вдруг стало всё равно, что об этом будет думать мать, отец и весь высший свет.

– Ты слишком горяч, Николай.
– Татьяна Александровна не сдавалась.
– Послушай материнского совета: не поступай опрометчиво. Я еле уберегла тебя от истории с Лилит. Знал бы ты, чего мне это стоило! Но...

Николай оборвал её на полуслове.

– Я не обещаю.
– Голос его вновь звучал насмешливо и холодно. Он добавил, давая понять, что разговор окончен.
– Спасибо за предупреждение, матушка, но это моя жизнь. Я итак послушал отца и просиживаю штаны в чертовой канцелярии вместо службы в армии, но тут, позвольте, я сам буду решать. Доброй ночи!

Николя решительно вышел в коридор, оставив мать в одиночестве.

– Дурак, - прошептала графиня, присаживаясь на краешек стула.
– Что же теперь будет…

Ах, если бы Татьяна Александровна только знала тогда, что через пять лет вся эта неотъемлемая часть дворянского сословия, как родовитость и положение в свете, не будет стоить и ломаного гроша, что их как пережиток прошлого выкинут на задворки истории, что будет слишком опасно даже просто быть дворянином, она не была бы столь категорична.

Глава 38.

Аня не слышала этого разговора, поэтому прекрасно проспала до утра и проснулась в превосходном настроении. Она не знала, что будет завтра, жила моментом и просто наслаждалась им. Николай влюблён в нее, вчера она почувствовала это. За завтраком он откровенно любовался ею, практически не скрывая взгляда, полного нежности и обожания. Аня смущённо уставилась в свою тарелку. Зато Татьяна Александровна была не в духе. Может, ей нездоровилось или с Павлом Андреевичем повздорила, решила Аня и тут же позабыла о них. Когда ты счастлив, тебе ни до кого нет дела.

Аню беспокоила лишь Глаша. Чем более счастливой становилась гувернантка, тем болезненнее и несчастнее выглядела её камеристка. Девушку это тревожило. С Глашей она сдружилась и не могла спокойно смотреть, как та или украдкой спала в комнате Ани, или с болезненным видом сидела на кухне. На глаза хозяйке дома она старалась не попадаться.

По обрывочным сведениям, выяснилось, что отца у ребёнка нет, но большего Ане узнать не удалось. Служанке стало чуть легче, но девушка всё равно старалась уберечь её от тяжёлого труда и освободила от многих работ. В обязанности Глаши входило теперь только причесать гувернантку и помогать одеваться, если без посторонней помощи было не справиться.

Так прошло несколько дней. Несколько совершенно прекрасных дней, когда Аня жила своими мечтами, занималась с Сашей и слушала рассказы Натали о том, какую бы свадьбу она устроила для них с Александром Сергеевичем.

С Николаем они виделись мало, он с утра до ночи пропадал в канцелярии, готовясь к проверке, но каждое утро под дверью своей комнаты Аня находила записки от него. Это было одновременно странно и удивительно мило. В этих небольших посланиях он желал ей хорошего дня, рассказывал свои новости сыпал комплиментами, отчего не привыкшая к подобному обращению Аня краснела до кончиков ушей.

В эти прошедшие дни не было ни одного плохого момента, кроме разве что визита княгини Оболенской в особняк на Галерной. Она приехала на чай, сославшись на приглашение хозяйки. Ни Аня, ни Татьяна Александровна не были рады Лилит, но не выгнать же её.
– К сожалению, некоторые люди совершенно бестактны, - с горечью изрекла графиня и отправилась встречать гостью, когда Иван Кузьмич объявил о её прибытии.

Аня так и не поняла, зачем Лилит приезжала. Они пили чай в гостиной, княгиня болтала о всякой ерунде, как то: перчатки и шляпы, пересказывала сплетни из театральной среды и жаловалась на ханжество и невежество нижегородского мещанства.

Аня почти не слушала, вся эта великосветская дребедень была ей совершенно не интересна.

– Фрейлины императрицы поделились, что Его Величество может вызвать мужа на разговор в любой момент.
– Уловила, наконец, нить беседы Аня.
– Это очень ответственно и так волнительно.

Лилит вдруг посмотрела на Аню, как бы ища подтверждение своим словам. Спохватившись, девушка сделала вид, что вникает в разговор и кивнула.

– Ах, в гостях хорошо, но пора и честь знать. Засиделась я у вас, Татьяна Александровна. Благодарю за гостеприимство.
– Лилит поднялась с кресла, толком не допив чаю.
– Аннет, душенька, проводите меня, пожалуйста, в уборную. Мне нужно, припудрить носик. Оболенская многозначительно улыбнулась. Аня нерешительно посмотрела на графиню. Провожать эту змеюку до сортира - то ещё удовольствие. В своём серебряного цвета, довольно узкого кроя, платье княгиня, и в правду, смахивала на змею. Даже браслет у неё был соответствующий - со змеёй, головой, обращённой к своему же хвосту. На месте глаз у змеи поблескивали темно-синие камни. Весь этот браслет отражает саму суть Лилит, весь её пропитанный желчью, словно ядом, характер.