— Первым делом — самолеты, — торжествующая улыбка изогнула мои губы. — Я отдал одному хорошему знакомому образцы волос — моих и Марлена. На ДНК-экспертизу!

Марина молча обняла меня и поцеловала, долго не отнимая губ…

…В гостиницу мы вернулись поздно, уже вечерело. Откушали в ресторане «Звездный», и завалились спать. Но заснули далеко не сразу…

Четверг, 5 мая 2022 года. День

Нахабино, улица Институтская

С самого утра Марлен с Аленой окунулись в московскую жизнь. Осокин, на правах бывалого, водил девушку повсюду, перегружая впечатлениями, пока та не устала.

Вернувшись в Нахабино, решили отдохнуть, а ближе к вечеру — съездить снова, поглядеть на жизнь ночного города.

Контрастный душ взбодрил Марлена. Взвешивая в руке махровое полотенце, он задумался: обмотаться или явиться голяком? Марины он не стеснялся, но вот Алена… Надо ли подавать ей пример для сравнения? Игнат и ростом повыше, и постройней… Правда, шириной плеч похвастаться не может, не говоря уже о мышечном рельефе, но…

Крякнув, Осокин обвязался полотенцем в манере саронга.

Аленка, поджав под себя ноги, сидела в кресле, листая глянцевый журнал. Банный халат плоховато скрывал длинные, стройные ноги, и Марлен порадовался, что спрятался за махровой тканью.

Вожделение правит мужчиной до старости, а ему всего-то двадцать восемь годиков. Или не в этом дело? Просто Маринка сложена идеально…

Насупясь, Осокин приблизился к окну. В своем времени он никогда не видел город с восемнадцатого этажа… Всё, что копошится внизу, люди и машины, выглядит с высоты игрушечным, несерьезным…

Заиграла знакомая мелодия. Марлен быстро отшагнул к столику, цепляя пальцами телефон.

— Алё?

— Привет, Игнатий! — ответил веселый мужской голос. — Твой заказ исполнен!

Осокин не сразу вспомнил о записке Вагина, и «затупил»:

— Э-э… М-м… А-а!

— Бэ! — рассмеялась трубка. — В общем, права твоя родня! Оба образца — твои. Ну-у… Или у тебя есть близнец, с которым тебя коварно разлучили в детстве!

— Ага! — фыркнул Марлен. — Мне только индийских страстей не хватало. С танцами!

— И я о том же! — хохотнули на том конце провода. — Короче, я тебе скинул результаты на почту. Пока!

— Пока… — обронил Осокин, и торопливо добавил: — Спасибо!

— Сочтемся!

Марлен медленно положил увесистую плашку телефона на столик.

— Что там? — выпрямилась Алена-Марина.

— Пришли результаты ДНК-экспертизы… Сейчас, я распечатаю.

Клик-клик. Войти в почту. Клик-клик. Выделить письмо. «Скачать». Клик. «Загрузки». Клик-клик. «Печать»…

Принтер ожил. Загудел, взвизгивая, и выкатил несколько листков с убористым текстом.

— «Биологические образцы идентичны на 99,99 процента», — забубнил Осокин, вчитываясь в генетическую заумь.

— Так вы с ним двойники! — охнула Алена, и захлопала в ладоши. — Нет, лучше так — братья! Да?

Марлен молча кивнул, шагнул к зеркалу, шлепая босыми ногами. Глянув на растерянное отражение, он перетянул рот кривой усмешкой:

— Привет, бро!

Там же, позже

Я покачнулся, ловя краем глаза гаснущие багровые сполохи, мотнул головой, и утвердился на ослабших ногах. Мой длинный и худой организм стоял перед зеркалом, стыдливо повязанный полотенцем, а Марина вставала с кресла, запахивая халат.

— Марина? — мой голос звучал неуверенно.

Девушка нежно засмеялась, и подбежала ко мне, обнимая и тиская.

— Я это, я!

Принтер коротко брякнул, и моим вниманием завладели распечатки, белевшие на ворсистом коврике. Подняв один из листков, я вздрогнул, и похватал их все, суетливо водя глазами, выискивая нужный ответ.

— Вот! — крикнул я. — ДНК-экспертиза! Доказательство, которого тебе не хватало! Маринка, мы с ним совершенно одинаковые!

Марина мигом отобрала у меня бумаги, а я скалился, наблюдая за движением ее зрачков — слабая улыбка всё больше смягчала пухлые губки.

— Ничего себе… — пробормотала девушка. — Это что же… Я права, что ли? И всё то скопище дурацких идей и логических подвыповывертов, что взбрело в мою голову — истинно?

— Истинно, истинно говорю вам! — заплясал я, хватая за руки Марину.

Халатик распахнулся, да и полотенце мое свалилось, но подружка словно и не замечала житейских пустяков.

— Но если всё сходится, тогда… — соображала она, прижимаясь ко мне и машинально поглаживая по плечам. — Тогда надо действовать! Понимаешь?