– Моя супруга – герцогиня Каррина, – представил меня спутник. Он говорил не громко и не тихо, однако стоило ему назвать моё имя, как вокруг нас стала собираться толпа.

Выждав немного, Даррен приподнял рукав сюртука, демонстрируя своё запястье окружающим. Следуя его примеру, я небрежно продемонстрировала своё, на котором отчётливо виднелась брачная метка.

– Ах! Неужели! Не может быть! – раздались возгласы. На лице старика тоже промелькнуло удивление.

– Невероятно рад за вас, друг мой, – улыбнулся он и склонил передо мной спину. Я не стала изображать надменность и из уважения к пожилому возрасту незнакомца присела в реверансе.

– Мила и обаятельно, – улыбнулся старик.

– Вижу, вам любопытно узнать подробности, советник. Рад бы приоткрыть некоторые, однако мы спешим. Аудиенция, знаете ли. Может быть, при частном визите пообщаемся? Ваша супруга в здравии?

– В полном.

– Буду рад вашему визиту.

Притихшие придворные ловили каждое слово. А стоило раскланяться и отойти от советника, к нам наперерез бросились другие придворные.

Впервые я видела, как с помощью ужимок и откровенной наглости сплетники набивались в друзья и вымогали приглашения. Однако более никто такой чести от Даррена не удостоился.

Перед личными покоями короля мы встретились с компанией придворных дам, одетых в светлые наряды, которые украшали почти однотипные броши.

Диалог повторился, разве что одна из дам, узнав, кто я такая, громко произнесла:

– Вижу, лорд Даррен, слухи грязно лгали. Герцогиня здорова, бодра и невероятно хороша собой.

Она была настроена вроде бы доброжелательно, и я решила, что самое время продемонстрировать своё уравновешенное состояние.

– Вашими добрыми молитвами, – улыбнулась я, растянув губы в светской вежливой улыбке.

Глаза дамы от интереса заблестели.

– Нам определённо будет о чём побеседовать, – она лукаво посмотрела на меня. – Вы любите балы?

– Как любая красавица, – вклинился Даррен. – Однако прежде мы должны думать о делах королевства.

– Вас ждут, – как нельзя вовремя мужчина распахнул двустворчатые золотые двери. Одет он был в блёклый серый сюртук, но его выражение лица и массивная цепь на груди с крупными камнями выдавали его особенное при дворе положение.

Раскланявшись, я и Даррен вошли в личные покои короля…

Светлые, лучистые оттенки сменились багрово-золотыми тонами с дерзкими вкраплениями изумрудного.

От резкой перемены я сначала впала в оторопь, но, заметив в глубине просторнейшего кабинета в массивном кресле грузную, могучую фигуру, выбросила всё лишнее из головы…

Драгопатерос был одет в рубашку, брюки и шелковый халат. Не самый официальный вид, однако даже так он выглядел суровым, грозным, опасным. Сир Гевин, стоявший за его спиной молчаливой статуей и не сводивший с меня глаз, добавлял нашей встречи нервозности.

Даррен учтиво поклонился. Следуя примеру своего спутника, я тоже склонилась в поклоне.

– Ближе, – прозвучал знакомый, не терпящий возражений голос.

Я подошла. Недовольный мужчина неопределённого возраста изучал меня, скользя по мне въедливым, тяжёлым взглядом и вызывая неприятные ощущения.

– Это двойник! – неожиданно пророкотал Драгопатерос и перевёл свой раздражённый, сканирующий взгляд на моего спутника. Запахло грозой.

– Клянусь, это ваша племянница. – Даррен осторожно взял меня за руку и продемонстрировал моё запястье. Когда коснулся брачной метки, она засияла, отозвавшись на касание второй половинки.

– Это невозможно! – Драгопатерос повертел головой. – Как? Что ты сделал?

– Для меня милость Светлой непостижима, но я радуюсь чуду, – Даррен поклонился.

Из-за алой ширмы, отделяющий кабинет от входа в соседние покои, вышла женщина. Её величественная осанка, взгляд и диадема не оставили сомнений, что перед нами королева. К тому же Даррен склонился и поприветствовал:

– Драгомитера.

Я последовала его примеру.

Королева подошла ближе, положила ладони мне на плечи и стала меня рассматривать, вглядываясь в черты, глаза...

– Невероятно похода, – призналась с восхищением. Однако продолжала коситься на моё запястье.

Даррен ещё раз коснулся моей метки, доказывая, что она истинная. Заметив сияние, Драгомитера с радостью и облегчением выдохнула:

– Светлая на нашей стороне!

Драгопатерос молчал, продолжая сверлить нас с Дарреном хмурым взглядом.

– Гевин сказал, что у вас пятеро детей, – на его переносице сошлись кустистые брови. – От пятнадцати до трёх лет. Как это понимать?

– У меня одна родная дочь, остальные почти родные. Я забочусь о них, как о своих детях, – ответила я, не моргнув. Пожалуй, даже слишком резко и быстро.