Большим его достоинством для оперного театра является широкое использование кардебалета, оперных подмостков и декораций, а также в первую очередь замечательные партии для сопрано нашей примадонны.

Несколько самых понравившихся партий даже успел записать — музыку и слова. Оригинальный английский текст я помнил хорошо, и сделать перевод будет несложно в последующем, но я, в первую очередь, нацелился на международные гастроли театра, хотя бы по странам социалистического лагеря, и в первую очередь ГДР. Канал культурного обмена уже налажен и можно будет шокировать европейского зрителя этим мюзиклом. Французы уж точно слюнкой захлебнутся, особенно если он сначала прозвучит в Германии.

Правда с оперными певцами придётся поработать, чтобы изменить их манеру подачи партий, а также убрать статичность и камерность поз при исполнении. Это всё-таки мюзикл, а не опера, но голоса у них правильно поставлены и их долго учили на стажировке в той же «Ла Скала». В конце концов, пела же Монсеррат Кабалье на сцене с Фредом Меркьюри «Барселону», а почему бы и у нас так же не замутить?

Я показал либретто девушкам и дал посмотреть ноты для нескольких фрагментов. Усиленно при этом изображая авторское стеснение и неловкость. Они посмотрели ноты с текстами и сами загорелись этим проектом. Пообещали немедленно созвониться с нами и договорились о более тесном взаимодействии.

Девушки не могли сказать, согласится ли на встречу примадонна нашу встречу. Для этого попросили дать им либретто и несколько написанных партий, чтобы они изучили и отрепетировали, чтобы представить Марие Лукьяновне готовый к исполнению фрагмент.

Я предупредил, что это лишь черновые варианты, без полной партитуры и просил, если они договорятся с ней об исполнении этих фрагментов, то сообщить мне, чтобы я также смог присутствовать при этом.

А что, мне пальца в рот не клади, я не постесняюсь, в отличие от пикейных жилетов Ильфа и Петрова, послать кладущих подальше. Всё стоящее приходится пробивать и бойцовские качества утрачивать никак нельзя, и «ковать железо, не отходя от кассы».

С самого утра страна отмечала день конституции, но все ушли на работу, а у нас работа надомная и во все дни недели. Бабуля стучала на машинке, перепечатывая последние главы романа. Этот я еще читал, а вот далее — только пару фильмов смотрел. Следующие фильмы даже не стал смотреть, так как герои повзрослели, и пропало очарование волшебной сказки. Выглядит убого, когда семнадцатилетние актёры пытаются вписаться в сюжет для двенадцатилетних, это не вызывает ничего кроме жалости и отвращения.

И вообще, по гамбургскому счёту, я не фанат цикла о Гарри Поттере, а стал рассказывать сказку лишь для ровесницы героя, хотя и взрослые затем слушали с интересом. У нас ощущается явный дефицит сказок с волшебниками и магами. Наверно виновата доктрина партии, что всё это поповские штучки и мракобесие. Оттого эта новизна и привлекла взрослую аудиторию. Думаю, на третьей или четвертой книге следует остановиться, а дальше — уже без нас.

Мы с домомучительницей, тем временем, загружены школьными занятиями выше головы. Мы их продолжили после длительного перерыва на завершение важных работ, вот она и давит, нагоняя запланированное на текущий год.

Вот, во время занятий и прозвучал звонок телефона, а я поспешил к нему, чтобы ответить. Не хотелось отвлекать бабулю от работы. Сам же готов был сачкануть от занятий по любому поводу. Пока спешил к трубке, вспомнился выпуск Ералаша, про сгоревшую школу и великовозрастного балбеса с его фразой: «Да век бы слушал, дядя Семён! [118] »

Грешным делом, и сам из-за занятий с домомучительницей ощущаю такое же желание. Нет, всё-таки хорошо, что её не пустили в школу, придирчивая страсть. Изучаемый материал я знаю отлично, куда лучше, чем изложено в этом дурацком учебнике новейшей истории. Брехни там изрядно, потому я специально опускаю некоторые моменты, за их полной ненадобностью в последующей жизни. Плавали — знаем! А ей это доказать невозможно, а приводить аргументы нельзя, не доверяю ещё настолько, чтобы посвящать в подробности.

Подняв трубку, я услышал голос деда Серёжи. Он со мной поздоровался, и я со всем почтением ответил ему тем же. Дед Серёжа позвонил, чтобы узнать — как ему быть. Возле проходной топчется солдатик и настойчиво спрашивает Верочку. Ему объяснили, что той нет дома, но он очень настаивает, что ему необходимо с ней повидаться.

Блин, ну вот что за настойчивый! Может что произошло? О её амурах с солдатиками я не слыхал, да и какие у неё амуры? Учится, как проклятая. Времени нет — ни на отдых, ни на гулянки. Как и джуниора, в светлое время дома её не бывает. А уж с солдатиком, так ей негде было повстречаться, разве что в транспорте.

— Деда Серёж. Мы сейчас выйдем, только теплее оденемся. Пусть пока никуда не уходит.

Пришлось нам собираться и одеваться, Мне-то быстро, а девушке значительно дольше. Надо сбегать в свою комнату и надеть теплый спортивный костюм. Не в халатике же чапать, по холоду. Я быстро обрядился, надев также спортивную шапочку и обувку. Я очень надеялся раскрутить товарища Людмилу на пробежку сразу после встречи. Лишь бы не корпеть над опостылевшим учебником. Тем более, что всё полезное из него, уже знаю.