Шрифт:
Ризван потянулся за книжкой.
– Что это?..
Фридун остановил его:
– Не торопись... Скажу...
Встав, он поднял книжку над головой и сказал торжественно:
– Друзья мои! Это "Государство и революция" Ленина. Читаешь ее, и кажется, что учение Ленина излучает солнечный свет и освещает нам путь. До сих пор мы двигались ощупью, впотьмах.
Не отрывая глаз от руки Фридуна, в которой, как им казалось, действительно сняло само солнце, все присутствующие слушали затаив дыхание.
Серхан отодвинул стакан с крепким чаем. Забыв о недавнем ожесточенном споре, Риза Гахрамани и Ризван сидели, тесно прижавшись друг к другу.
Мать застыла, прижав руку к подбородку. Добрые глаза ее были внимательно прищурены.
Ферида, только что открывшая калитку Араму, стояла словно завороженная. Боясь нарушить торжественность минуты, Арам приостановился в дверях.
– Друзья!
– обвел Фридун товарищей горящим взглядом.
– Великая истина открылась мне! Всякая политическая партия, поднимающая в наше время знамя победы за свободу и прогресс, должна освещать свой путь солнцем ленинизма, иначе она будет слепа, будет спотыкаться и падать. В наш век единственное знамя свободы всех народов - это ленинское учение!
Стук в калитку заставил всех насторожиться. Ферида побежала открывать. Пришли Курд Ахмед и Керимхан Азади со своей женой Хавер.
Узнав, в чем дело, Курд Ахмед даже расцеловал Фридуна.
– Спасибо тебе, брат! Я сам давно искал эту книгу, но никак не мог раздобыть.
– Курд Ахмед повернулся к товарищам.
– Одна мысль за последнее время не дает мне покоя. Я считаю, что наряду с выпуском листовок и брошюр, наряду с организационной и агитационной работой в массах мы должны серьезно заняться и теоретическим воспитанием товарищей. Люди, вступающие на путь революционной борьбы, обязаны хорошо изучить и теорию этой борьбы. Я предлагаю раз в десять дней собираться на специальные теоретические занятия.
– Замечательная идея!
– послышалось со всех сторон. Первое занятие взялся провести Фридун. Он собирался осветить вопрос о взаимоотношениях рабочих и крестьян в революционном движении.
Затем перешли к вопросу о распространении брошюры. В Тегеране это дело было поручено Ризе Гахрамани, Керимхану Азади и Хавер. В Мазандеране эту работу должен был провести Серхан, водивший туда поезда. Когда речь зашла о Курдистане, Курд Ахмед сказал:
– Мой хозяин посылает меня в Курдистан. Я возьму с собою сто экземпляров.
Распространение брошюры в Тебризе и других районах Азербайджана Фридун хотел взять на себя, но это предложение не нашло сторонников. Первой возразила против него Ферида.
– Брату Фридуну ехать в Азербайджан опасно, к тому же сейчас он здесь нужнее. Если согласитесь, в Азербайджан поеду я, - неожиданно закончила она.
Все с удивлением повернулись к женщине.
– А ты не боишься?
– спросил Фридун.
– Чего мне бояться?
– смело ответила Ферида.
– Я так провезу, что ни один шпик не пронюхает!
Заметив колебание товарищей, в разговор вмешалась мать:
– А вы не сомневайтесь! Это не женщина, а богатырь. Не сомневайтесь!
Вопрос был решен единогласно. Курд Ахмед научил Фериду, как найти в Тебризе Азер-оглы.
Поздно ночью они поодиночке разошлись по домам. Оставшись наедине с Феридой, Серхан привлек ее к себе.
– Береги себя, Ферида!
– сказал он дрогнувшим голосом. Ферида молча, с любовью, прижалась к мужу.
– Теперь уж я ничего не боюсь, Серхан, милый. Клянусь тебе, что я никогда не сверну с нашего пути!.. Не сверну даже под угрозой смерти!..
Ее волнение передалось Серхану.
Он понимал, что Ферида произнесла свою клятву неспроста: она догадывается о страданиях, которые могут встретиться ей на этом поприще, и клятвой хочет укрепить свою волю. Он только собрался ответить ей, как его перебила мать, которая сидела у порога и слышала их разговор:
– Да настанет светлый день и для вас, мои дети!..
После этих проникновенных, прозвучавших, как молитва, слов матери Серхан ничего не сказал, только прижал голову Фериды к груди.
Фридун избегал общества Гурбана Маранди, при случайных же встречах во дворе или в коридорах университета перекидывался с ним лишь незначительными фразами.
Сторонился студентов и сам Гурбан Маранди. Он чувствовал, что за ним установлен полицейский надзор, но ходил по университету с высоко поднятой головой.
Сегодня Фридун пришел в университет задумчивый и расстроенный. Напрасно он старался сосредоточиться на своих учебных занятиях.
Выйдя во время перерыва из аудитории, он заметил у окна группу студентов третьего курса. Среди них был и тот плотный, низкорослый студент, у которого не так давно вышел спор с Гурбаном Маранди.