— Она уже не девушка. Это оружие любит ее. Оно сделает так, как она попросит, — больше глупостей. Клинок не мог любить женщину больше, чем лошадь могла летать, а Эолин так и не овладела мечом. — Будь с ней очень осторожен. Держи ее в живых. Соблазни ее, или она уничтожит тебя.

Акмаэль покачал головой. Его отец не мог говорить о своем товарище детства. Должен быть кто-то еще, еще одна мага в королевстве, которая представляла угрозу.

— Соблазни ее, Акмаэль. Убеди ее родить тебе сыновей. Уничтожь всех ее сестер… Делай, как я. Только тогда твоя сила будет абсолютной.

Кедехен попытался вдохнуть, но его тело взбунтовалось от этого усилия. Его сотрясли сильные конвульсии. Когда, наконец, припадки прекратились, его хватка на руке Акмаэля ослабла. Его пепельные губы изогнулись в слабой улыбке, когда он произнес последние слова:

— Я знал, что Боги приберегут одну для тебя.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Новый король

Принц Акмаэль принял корону Вортингена на двенадцатый день после смерти своего отца. Церемония состоялась на каменном фундаменте Вортингена, гладком гранитном выступе к северу от стен замка.

Сэр Дростан стоял рядом с одиннадцатью другими членами Совета Высших Магов. Напротив них стояли главы провинций, среди них лорды Херенсен, Барамон и Фелтон. Мрачная магия плыла в утреннем тумане, будто удивление от смерти Кедехена еще не рассеялось. Низкий гром и тусклые вспышки молнии заполнили северный горизонт. Осторожные выражения печали и сожаления маскировали мысли аристократов, которые сэр Дростан представлял отягощенными предательскими возможностями теперь, когда железная рука Кедехена была уничтожена.

Естественные очертания Каменного фундамента повторяли очертания земель Мойсехена: равнины на севере, широкая река Селкинсен на западе, холмистая местность, сменяющаяся гористой местностью на юге и востоке. Это было место, где Дракон даровал корону древнему вождю воинов Вортингену. С каждым поколением построенный им замок рос, пока не превратился в грозный комплекс, занимавший теперь почти половину склона холма.

Мастер Церемонд председательствовал на церемонии, поднося серебряный венец в торжественной песне Востоку, Югу, Западу и Северу, прежде чем возложить его на голову молодого короля. Выпрямившись в развевающихся одеждах, волшебник высоко поднял свой посох и призвал священное имя Дракона.

Эхекату нэомед амуни ай де Вортинген!

Эхекату нэомед ано Кат, Акмаэль!

Единым движением маги и дворяне преклонили колени перед своим новым правителем.

После этого король спустился из замка и проехал по улицам города верхом. Церемонд ехал справа от него, а за ними следовали Высшие Маги. Присутствующие дворяне и рыцари Мойсехена следовали за ними.

Несмотря на влажный воздух, люди вышли в большом количестве. Женщины бросали на их пути лилии, символ надежды на обновленное и мирное королевство. Люди пели и танцевали. Тем не менее, прием бледнел по сравнению с воспоминаниями сэра Дростана о восхождении короля Уриена двумя поколениями ранее.

Еще мальчишка верхом на широких плечах своего дедушки, Дростан наблюдал, как Уриен проезжает по улицам, заполненным красочными знаменами и шумными песнями. На его пути танцевали парочки, а дети, смеясь, бегали среди медленно идущих лошадей. Позади Короля маршировали воины-маги, около трех тысяч человек, их пылающие посохи были высоко подняты, а мечи, которыми они умело владели, сияли на летнем солнце.

Для молодого Дростана рыцари Вортингена казались унылым дополнением к харизматической силе этих магов. Это был день, когда он заявил с чистым энтузиазмом очень маленького ребенка:

— Я тоже хочу быть магом-воином!

Теперь его отрезвило воспоминание о наивных надеждах того маленького мальчика. Он и представить себе не мог, что его судьба — видеть, как эти одаренные мужчины и женщины разрывают друг друга на части на поле боя. Он также не ожидал, что его клятва обяжет его взять великую традицию Кэдмона, когда-то разделяемую тысячами, и доверить ее судьбе одного принца.

Прошло всего несколько часов после коронации Акмаэля, когда сэр Дростан получил первое приглашение от нового короля. Рыцарь прибыл в зал совета и обнаружил, что правитель был занят беседой с мастером Церемондом. Они сидели за длинным столом, сделанным из цельного массива черного дуба, на том самом месте, где Кедехен встречался со своим Советом и принимал самые важные решения своего правления.