— Ну и где твоя мощь? А? Никак не найду — со всей силы сдавливаю руку и вцепляюсь зубами в ухо.

— Убью же. а-а-у ф-ф гадина мелкая — сипит, хватаясь за яйца, или за ухо. Походу боль адская в обоих местах. Поэтому теряется, за что первым держаться и оседает на корточки.

А я как ошпаренная хлопаю дверью, резвым бегом через две ступеньки спешу в квартиру.

Запыхавшись, прислоняюсь к стене, переваривая сложившийся конфликт. Отчетливо понимаю, что покидать жилище теперь мне придется либо в компании, либо урывками. Такое не прощают, а с непомерной манией величия, мне точно хана. И это я чувствую каждой горошиной на своих ягодицах.

— Милан вернулась уже.

— Ага — выдыхаю и замечаю, как вылетает это пресловутое деревенское гэ. Видимо заводская настройка сбилась, от пережитого, прям выдернув из самой глубины, корень моего происхождения.

— А где блюдо? — Вита внимательно терзает меня глазами, с черными стрелками на верхнем веке, продолжая сворачивать футболку в руках. Нет, туда я точно не вернусь, поэтому вру без зазрения совести.

— Да, ваш сосед поискал и не нашел, сказал потом, сам занесет — и в этот момент думаю, что придется, Семена сгонять вечерком, к мать его небритому величеству, когда из Университета вернется.

Колотящееся с запредельной скоростью сердце, как итог близкого знакомства, с довольно ярким представителем городской фауны. Ой, мамочки.

Ловлю сигналы из космоса, через пакет с замороженной курицей, на прокушенном ухе, замыкая соединение, такой же ледяной упаковкой горошка на пахе. Нихера себе хватка.

Если отложить вопрос, какого спрашивается, я вообще полез к этой тощей. Остается другой, меня размотала девчонка с лиловыми волосами, как в аниме комиксах. Сейлор мун в русском стиле. Воительница ромашковых полей.

Типаж то, без всех накруток, совсем не мой. Где формы? Мой фокус не берет в прицел, что-то меньше тройки, в объеме груди. Под юбкой, округлость конечно вырисовывается, но по факту, смотреть не на что. Дохлость малолетняя.

Ой же блять, хватаюсь свободной рукой за голову. А ей восемнадцать есть. Сопоставляю факты, если учиться приехала, значит, школу уже закончила. Это обнадеживает, не загреметь за приставание к несовершеннолетним. Отнюдь не легче.

Меня простота никогда не впечатляла, люблю я девушек с упаковкой, без перебора, но при полном фотошопе.

И где же засбоило в контактах. Возбудиться от вида хлопковых трусов. Промотка в голове сработала с обратным эффектом, подрагиванием под ширинкой, еще саднящего, от цепкого сдавливания пальцами, пениса.

Горошек начинает таять, мокрым пятном растекаясь по джинсам. Курица тоже сдается, по каплям сливаясь за шиворот, подмахивая к верху злость и раздражение.

Сначала раздразнила, виляя перед глазами задницей своей, под юбкой короткой. Потом вообще, в штопор воткнула, когда по ширинке прошлась. Закоротило, мама не горюй. Все пломбы с воздержания сорвало нахрен.

И это то, как раз не усаживается, в логической системе. Я в этом плане всегда ведущий, и в связях до щепетильности разборчив. Случайные перепихи закончились, в момент прощания с пубертатом. Секс конечно без обязательств, но с периодом. Неделя, две. Месяц это потолок. Дальше начинаются претензии.

По всем повадкам видно, что девчонка с опытом, сразу просекла за кого ухватиться. Не на того нарвалась. Все эти танцевальные па, издалека чувствую, как планы зацепить поглубже, начинают в головах крутиться.

Тут то, все просто, наверняка замыслила в недоступность поиграть, чтоб интерес разжечь. Не зря же Вита про замужество намекала. Работает под прикрытием курсов, а сама подыскивает кандидата. Но со мной осечка. Сыграть, я не против. Подкину ей опыта, что надо внимательней смотреть, кого на крючок садишь.

Ноутбук на журнальном столике оживает, всплывающим окном скайпа

— Салам, Леська — киваю в монитор, пряча мерзлую куру пониже.

— Ромаха, здесь так круто! Зря с нами не поехал — сбоку выныривает голова с белесым пушком.

— Лома, я соскучился. Когда ты плиедишь? — на ломаном детском, пищит Артемка.

— Работа, Темыч, никак не вырваться. Ну что нравится тебе?

— Я на дельфинах плавал у-у-у — с таким довольством лепечет, падая на коленки к матери.

— Понравилось?

— Да! Да! Да! Сегодня еще пойдем — подскакивает, взлетая в прыжке на матрасе.

— Жигунов, ты чего с курицей и горохом сидишь? — на захватившей эмоции, спалил свои причиндалы.

— Готовить, собирался.

— А я думала, что твой предел, сосиска из холодильника, в лучшем случае распечатанная.