Образцом того, каким может и должен быть русский православный человек на Востоке, явилась личность Николая Остроумова - замечательного мыслителя, историка, этнографа, храмоздателя, просветителя. С первых же шагов деятельности Остроумова в этом краю проявились и его приверженность к родной православной духовности, и открытость его сердца для любви к народам Центральной Азии. Его попечением была создана система разнообразных школ и училищ, в их числе и "русско-туземных" для детей и юношества коренных народов, дававших возможность получить образование на основе новейшей науки. Он начал издавать первую в крае газету на тюркском языке, которую узбекский мыслитель Абдурауф Фитрат впоследствии назвал "светильником знания для всего Туркестана". В совершенстве владевший всеми языками народов Центральной Азии, он перевел на русский множество местных народных сказок, произведения гения туркменской литературы Махтумкули, узбекского поэта Мукими и многое другое. Он глубоко изучал мусульманство, и плодом его изысканий явились шесть томов "Исламоведения". Остроумов был дружен с мусульманским духовенством; об искренности этих отношений свидетельствуют страницы его личного дневника. Так, к примеру, он пишет:

"Сегодня начался у мусульман большой праздник разговления после 30-дневного поста в месяц Рамадан. Я ездил в старый город, чтобы поздравить с праздником моего сердечного друга, казия Мухитдин-ходжу, и пил у него чай. К казию приезжали почтенные мусульмане с поздравлениями. Я заехал к старшему аксакалу, имаму Инаам-ходже, в доме которого в первый раз увидел египетских голубей (кумри) с черной полоской на шее. Хозяин дома объяснил мне, что эти голуби пользуются у мусульман большим почетом, потому что они хорошо выговаривают звуки имени Божиего: "он-он" (Сущий). И мусульманские поэты приравнивают этих голубей к соловьям в своих стихотворениях".

В то же время Остроумов оставался глубоко верующим и ревностным православным христианином. Он был "душою" просветительной и благотворительной деятельности Православного Епархиального Братства; сам выступал перед народом с блестящими лекциями на богословские и христианско-нравственные темы. Им переведено на узбекский язык и издано Святое Евангелие. Став председателем комитета на постройке в Ташкенте храма во имя преподобного Сергия Радонежского, Остроумов всего себя посвятил созданию этого прекрасного дома Божия. Он состоял в переписке с видными иерархами Русской Православной Церкви.

Однажды, получив в подарок от митрополита Санкт-Петербургского Антония (Вадковского) русский перевод Нового Завета, Остроумов записал в своем дневнике:

"Я тотчас же раскрыл Священную Книгу. Открылось Евангелие Луки, и я прочитал: "Блаженны вы, когда возненавидят вас люди... Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь". Вот в какой Книге нужно искать утешения в минуты скорби!"

При оценке русского влияния на Туркменистан необходимо учитывать ещё тот факт, что Российская империя являлась одной из мощнейших промышленных держав того времени. Раскрепощение крестьян, совершенное Александром II Освободителем, вызвало взрыв творческой энергии народа - Россия принялась стремительно осваивать вершины научной и технической мысли. Создалась высокоразвитая экономика. По прогнозам специалистов, к 20-м годам ХХ века Российская империя должна была стать самой могучей и процветающей страной мира (этому помешали Первая мировая война и революционная катастрофа). Когда Туркменистан попал в российскую орбиту, здесь также началось строительство железных дорог, фабрик, заводов, расширение сети учебных заведений; все больше туркмен становилось деятелями промышленности и коммерции.

В то же время российские интеллигентные круги все больше заражались маловерием, безбожием, неприязнью к государственному устройству. Целый спектр политических партий: от "розовых" кадетов до кровавых террористов-эсеров - расшатывал устои державы, рвался к политической власти. Их идеями и настроениями заразилась и часть русской интеллигенции Туркестана. Положение усугублялось ещё и тем, что в этот край, как в Сибирь, ссылались подрывные элементы: и здесь эти профессиональные революционеры развертывали свою губительную агитацию.

Смута 1905 года, потрясшая Россию, не миновала и Туркестана. В Ташкенте и других городах вспыхивали мятежи, бунтовала учащаяся молодежь. "Либеральная" интеллигенция и с общественных трибун, и в печати поносила царя, законную власть. По сути, силилась разжечь братоубийство. Вспышки вооруженного мятежа были подавлены, но яд революционной пропаганды остановлен не был и продолжал разливаться все шире, и шире.

Революция 1905 года была только "генеральной репетицией" темных сил кануном переворота 1917 года.

Перед грозным испытанием Господь укрепил Туркестанскую ниву Свою, послав на неё достойного архипастыря. Им стал архиепископ Димитрий, происходивший из древнего грузинского рода князей Абашидзе. При его возглавлении православная епархия достигла небывалого расцвета.

Даже сейчас, когда к нашим услугам самолеты и автомобили, кажутся поразительными размах и стремительность передвижений Владыки Димитрия по епархии. Преодоление центральноазиатских дорог ещё в начале ХХ века считалось для путешественников подвигом; о "гиблых местах", сквозь которые им приходилось идти, с ужасом вспоминали молодые разъездные священники. Преосвященный Димитрий сумел посетить все углы и закоулки этого необъятного края. Часто его выручала приобретенная в юности кавалерийская выучка. Однажды Владыке пришлось верхом на коне переплывать бурную реку. Выйдя на берег в мокрой одежде, он пошутил: "Теперь-то я понял, что я - настоящий туркменский архиерей!"

Подробно и методично Преосвященный Димитрий один за другим объезжал благочиннические округа. Он был первым архиереем Русской Церкви, ступившим на землю Туркменистана: прежде экзархи Грузии не находили возможности посетить паству Закаспия.

Зато теперь сын Православной Иверии побывал во всех закаспийских городах и селениях. Маршруты поездок архипастыря предварительно публиковались в журнале "Туркестанские епархиальные ведомости" (им же основанном), - при этом помечалось, что сроки прибытия в тот или иной населенный пункт могут быть передвинуты из-за возникающих на пути "церковных надобностей". Такие "надобности" чаще всего появлялись в селениях, где ещё не было храма. Тут Владыка Димитрий времени не жалел: пламенно проповедовал, воодушевлял, стыдил за недостаток усердия к святой вере, так что крестьяне позажиточнее тут же развязывали кошельки и все село, засучив рукава, приступало к строительству. Вскоре новый храм появлялся, - а у архиерея прибавлялось хлопот, ибо к нему поступала очередная просьба прислать священника.