— В историю типа я вмешался и поэтому что-то пошло не так?

— Как раз вмешательство в историю было предусмотрено сценарием, но последнюю игру наши ребята должны были выиграть с разгромным счётом, это раз…

— А два что?

— А два то, что вместо Брежнева у нас по плану должен был прийти Пельше, а получился Косыгин.

— Косыгин же грамотный экономист, — заступился за него я, — а Пельше… ну что Пельше, комитет партконтроля плюс он же латыш — только красных латышей нам в генсеках и не хватало. И потом, я-то как мог повлиять на выборы главного человека в стране?

— Мог, Антоша мог, — вздохнул Жменя, — ну да ладно, хватит о грустном, поговорим теперь о весёлых вещах.

— Рассказал бы хотя бы в двух словах, какая там жизнь, в вашем 22 веке, — попросил я.

— Разная, — поморщился он, — если интересно, полетели ли мы на Марс и дальше, то нет, не полетели. Бестолковое это занятие, и на Земле есть чем заняться.

— А деньги у вас остались?

— Конечно, куда же без денег… только они совсем нематериальными стали, при рождении каждому младенцу вживляют специальный чип, туда и зачисляют начальный капитал.

— А войны… войны-то у вас есть?

— Конечно, как же без войн… только они тоже нематериальные в основном. У нас вообще в оффлайн мало кто выходит.

— А размножаетесь вы как, тоже через онлайн?

— У нас много способов размножения, через половой контакт среди них даже не в первом десятке будет.

— Ты что-то там говорил о весёлых вещах, — перешёл я к более предметному разговору, разливая остатки Двина по бокалам, — давай — о весёлых вещах гораздо приятнее говорить, чем о грустных. Мне просто интересно, что же мы дальше будем делать, дорогой Тимофей Андреич? — осведомился я, — жизнь ты мне изрядно испоганил, взять хотя бы эти две статьи уголовного кодекса… кстати-кстати, не далее, как несколько часов тому назад капитан из ментовки… ну который очередной раз с меня показания снимал… он был весьма озабочен вашим отсутствием. И просил меня сразу же сообщить им, когда ты появишься в поле зрения. Так мне что — сообщать или погодить?

— Не надо ничего сообщать, — хрюкнул инспектор, — всё равно не успеешь. Относительно же того, что мы будем делать дальше, тут всё по-разному. Что будешь делать ты, мне не очень интересно, а лично у меня срок командировки в 1972 год подходит к концу, осталось всего (он посмотрел на наручные часы… надо ж, Командирские)… всего шесть с половиной минут.

— А потом что? — быстро вычленил я главное звено из всего из этого, — инспектор Жменя пропадёт с концами?

— Тело останется, — любезно сообщил он мне, — а как оно будет себя вести, зависит от твоего поведения.

— Не, ну нормально, — возмутился я, — припёрся тут из своего 22 века, нагадил и назад сваливает, да ещё и кадавра своего мне подбрасывает. Так порядочные люди не поступают.

— У нас там другие понятия о порядочности, — уведомил он меня. — Абсолютно диаметральные вашим.

— Стой-стой, — сделал последнюю попытку я, — вы же там сильно продвинулись относительно нашего 2022 года. Не говоря уж про 1972-й… ты бы оставил тогда хоть артефакт какой-нибудь из вашего времени, наверняка же вам с собой выдавали какие-то такие штуки.

— Догадливый, — снова включил свою гаденькую ухмылку Жменя, — конечно выдавали и даже не одну, а сразу три. Они все у меня в этом чемоданчике.

— Погоди, первая штука это бутылка армянского коньяка что ли? — пронзила меня догадка.

— Ответ неправильный, — недовольно ответил он, — коньяк он и в 22 веке коньяк, это так, для укрепления доверия.

— А что тогда ещё? Чемоданчик же пустой, я туда специально заглядывал.

— Плохо смотрел, Антоша, — и он расстегнул невидимую молнию с длинной стороны дипломата.

Оттуда вывалились три предмета — зелёный шарик диаметром около трёх сантиметров, полосатая палочка в жёлто-синей гамме, где-то в десять см длиной, и красная пирамидка, тоже маленькая.

— И что это такое? — спросил я, тупо осмотрев сокровища. — Детские игрушки напоминает.

— Слушай сюда, Антоша, и запоминай, — перешёл на быструю речь Жменя, — у меня минута остаётся. Шарик это для перемещения в пространстве — чтобы мгновенно очутиться в другом месте, надо… — но договорить он не успел, а как-то разом обмяк в своём кресле и захрипел.

— Эй, постой, — начал трясти я его за плечо, — ты не договорил!

— Часы отстали наверно, время вышло, я ухожу, — выдал он, наконец, осмысленную фразу. — Пока, Антоша, может увидимся когда-нибудь… а с этими штуками сам разберёшься, там ничего сложного нет.

После чего он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и отключился. Опять ведь кинул, попаданец поганый, подумал я… но додумать не успел, потому что тело Жмени пришло в движение, конвульсии какие-то по нему пробежали.

— Где я? — спросил Жменя-2, — открыв глаза.