– Может, уже пойдем?

Мы выходим обратно из прохладной тени собора под палящее сицилийское солнце. Оно отражается от беломраморных плит, которыми вымощена площадь у Дуомо.

– Хотите мороженого? – предлагает Лоренцо, когда мы приближаемся к витрине со множеством разноцветных эскимо с торчащими вверх деревянными палочками.

И хотя мы только недавно пообедали, от мороженого никто не отказывается. Оно раза в два меньше стандартной порции, но больше нам и не надо. Все выбирают эскимо с разной глазурью – Симона с красной, Лоренцо с желтой, Роберто – с шоколадной, а я решаю попробовать зеленое фисташковое. Роберто уже привычно расплачивается за всех четверых. Лоренцо даже не пытается поучаствовать, хоть полакомиться мороженым предложил он.

– Ммм, как вкусно! – закатывает глаза Симона, кусая свое мороженое, и сует его Роберто. – Попробуй, Тото!

Он отказывается, тогда Симона просит попробовать его эскимо, и я отворачиваюсь, чтобы не видеть, как он кормит ее с рук.

– А ты меня угостишь? – не дождавшись разрешения, Лоренцо наклоняется и облизывает мое мороженое. – Ммм, фисташковое… Хочешь попробовать мое – лимонное?

Он сует мне эскимо с желтой глазурью, но я отказываюсь. Я и свое-то уже не хочу доедать – после того, как он его обмусолил. Доедать за Лоренцо эскимо – все равно, что целоваться с ним.

На жаре мороженое тает моментально и пачкает мне пальцы. Когда оно выскальзывает из рук и плюхается под ноги, я даже не расстраиваюсь. К нему сразу же подбегает серая кошка и начинает вылизывать.

Лоренцо с Симоной посмеиваются над моей неловкостью, доедая свои эскимо. Я пытаюсь чистой рукой расстегнуть сумочку.

– Не поможешь мне достать влажные салфетки? – прошу Лоренцо.

– Зачем салфетки, если у тебя есть я?

Не успеваю опомниться, как он поднимает мою руку за запястье и начинает облизывать мои пальцы, испачканные в мороженом. Фу! Как большой пес! Мне ужасно неловко перед Роберто, и я отдергиваю руку, пряча ее за спину. Лоренцо все-таки помогает мне достать влажные салфетки, и я тру ими руку, чтобы смыть его липкие поцелуи.

В лобби отеля Роберто замечает столик с экскурсиями на Этну и предлагает сразу заказать тур. На завтра мест уже нет, можно поехать послезавтра.

– Будете вчетвером? – спрашивает нас представитель турфирмы.

Лоренцо качает головой, ссылаясь на фотосъемку. На Сицилии у него плотный график, и я только рада этому. Хорошо бы отправиться на вулкан вдвоем с Роберто, без Симоны. Но она с фальшивым энтузиазмом восклицает, что всю жизнь мечтала побывать на Этне, и Роберто расплачивается за троих. Я пытаюсь отдать ему деньги, но он не берет, отмахиваясь:

– Это за счет фирмы!

Ничего, вернемся в Москву – найду способ с ним рассчитаться, чтобы не оставаться в долгу.

А пока сотрудник турагентства выписывает нам ваучеры и инструктирует насчет поездки и одежды.

– На вулкане прохладнее, чем в Сиракузах. Советую одеться в джинсы, футболки, можете захватить с собой ветровки. Обувь должна быть удобной для подъема в гору, кроссовки подойдут в самый раз.

Похоже, мне все-таки придется сгонять на шопинг и обзавестись подходящей одеждой.

В лифт отеля мы заходим вчетвером и договариваемся через пятнадцать минут встретиться в холле, чтобы успеть переодеться в купальники и вместе отправиться на пляж. А пока мы с Лоренцо выходим первыми на этаже. Обернувшись, я ловлю на себе взгляд Роберто. На миг мне хочется броситься к нему и попросить не оставлять наедине с его похотливым кузеном. Но потом двери лифта закрываются, унося Роберто с Симоной в люкс для новобрачных, а Лоренцо, обвив меня за талию, тащит в номер.

– Прошу! – Лоренцо впускает меня в номер первой, и это дает мне преимущество.

Пока он закрывает дверь, я забегаю в ванную и запираюсь там.

– Марина, – он вкрадчиво скребется в дверь. – Иди ко мне, я соскучился.

Я вздрагиваю и отступаю от раковины – подальше от двери, как будто он может до меня дотянуться.

– Я в душ! – кричу ему и включаю воду в душевой.

– Перед пляжем? – озадаченно уточняет Лоренцо через дверь.

И не успеваю я придумать что-то в ответ, как он игриво спрашивает:

– А меня с собой возьмешь?

– Нет! – вскрикиваю я и закусываю губу.

В ответ раздается приглушенный смех Лоренцо.

– Я не кусаюсь, Марина. Если только сама не захочешь…

Никогда в жизни я не захочу этого самовлюбленного павлина!

Первое опьянение красотой и обаянием Лоренцо прошло. Поначалу он показался мне воплощением мужчины мечты – привлекательный, веселый, обаятельный. Но пообщавшись с ним подольше, я поняла, что за красивым фасадом – пустота, а его слова ничего не значат. Сегодня он поет комплименты мне – лишь бы затащить в постель и пополнить свой донжуанский список еще одним именем. А завтра так же пылко будет очаровывать другую, и не вспомнив обо мне.