Мы не торопимся заходить в дом. Уже начинает темнеть, и зажигается уличное освещение. На доме тоже загораются фонари по фасаду, красиво его подсвечивая. Снег крупными хлопьями, не торопясь, кружит. Я задираю голову к небу и улыбаюсь, закрыв глаза, ощущая, как снежинки попадают на лицо и превращаются в капельки воды.

Дан берет меня за руки и притягивает к себе. Впивается в меня темным взглядом. В его глаза такое безграничное тепло, что хочется утонуть.

– Не замерзла?

Я качаю головой, потому что в горле пересохло. Зависаю на его губах, машинально облизнув свои. Я все еще помню наш первый, настоящий поцелуй. И мне все еще не верится, что мы здесь, вдвоем, в статусе пары. Это первое января я запомню на всю жизнь. Независимо от того, как все сложится между нами.

На его губах появляется улыбка. Он безумно красивый, когда вот так улыбается. Легко и беззаботно. Словно превращается в мальчишку.

– Иди сюда, – притягивает еще сильнее и, чуть склонившись надо мной, обхватывает щеки, касается моих губ. Нежно, почти невесомо.

Я поднимаюсь на носочках, и сама тянусь к нему. Его язык пробегает по моим губам, а я раскрываю их, впуская его. Хватаюсь крепче за воротник его куртки, чтобы не упасть. Наши языки встречаются, и это снова превращается в какое-то безумие.

Мурашки волнами атакуют мое тело. Стон срывается с моих губ. А руки мужчины лишь крепче сжимаются на моей талии. Внутри начинает все полыхать. Не хочется останавливаться. Но воздуха не хватает так, что легкие начинают гореть. Разрываем поцелуй, упираясь лбами, тяжело дыша. Глаза открыть страшно, голова кругом.

– Не хочу торопиться, – слышу шепот Богдана.

Распахиваю глаза, встречаясь с его.

– Хочу наслаждаться каждым мгновением с тобой, – выдает он, заставляя полыхать мои щеки еще сильнее. – Пойдем, посмотрим, что нам там приготовили? – чуть отстраняется, поцеловав меня в висок.

– Пойдем.

Титов снова берет меня за руку, переплетая наши пальцы. Кажется, он не шутил. Диагноз схож. Не только мне безумно нужен тактильный контакт.

Мы попадаем в номер, и у меня окончательно пропадает дар речи. Я снимаю ботинки и скидываю пуховик, как зачарованная, прохожусь по номеру. Стягиваю с макушки шапку, глазея по сторонам: все новое, современное, идеальное! Гостиная с небольшой кухонной зоной, “г”-образным диваном и плазмой во всю стену. В углу небольшая елочка, с бантиками и шишечками. Миленько разбавляющая интерьер. За первой дверью виднеется роскошная ванная комната с душевой кабиной. А за самой дальней спряталась спальня в светло-бежевых тонах с огромной кроватью, заваленной мягкими подушками. Завершает все это великолепие просторный уютный балкон, панорамные окна которого прямо напротив кровати. Окна, за которыми… густой зимний лес.

– Вау… Летом здесь, наверное, просто изумительно! Когда вот так нежишься утром в солнечных лучах, с улицы ветерок разносит запах елей и сосен, – мечтательно произношу, зависнув взглядом на заснеженных деревьях, которые видны в свете малинового заката. Завтра день обещает быть теплым.

– Мы и летом сюда сможем приехать, – обнимает меня со спины Дан, уткнувшись носом в мои волосы. – Если тебе здесь так нравится. Хоть каждые выходные будем ездить, Юль.

– Мне нравится, – оборачиваюсь в его руках, обвиваю своими его мощную шею, поигрывая пальчиками, скользнув к затылку. – Мне нравится везде, где есть ты.

Улыбается.

– Есть не хочешь?

– Хочу. Кажется, от волнения я и забыла, что за весь день только позавтракала.

– Тогда пойдем в кафешку, перекусим чего-нибудь, – тянет за собой Богдан.

– А потом? Есть план действий?

– План? М-м, будем импровизировать?

– Ну, а что? – смеюсь я, пожимая плечами. – Отсутствие плана – тоже план.

Глава 28

Богдан

– Ты видишь здесь кого-нибудь, Дан?

Оглядываюсь вокруг. Тишь да гладь.

– Нет.

– Во-о-от! Мы одни такие сумасшедшие на всю базу отдыха! – бубнит Юлька, шаркая за мной следом своими тапками. – Мы замерзнем, окоченеем, и завтра поутру на дне найдут наши хладные трупы.

– Звучит не очень оптимистично, – смеюсь я. – Не переживай, наши трупы хладными никак не будут. Скорее варёные. Это бассейн с подогревом, котенок.

– И все равно, там должно быть зверски холодно!

– И по поводу этого тоже не переживай, – оборачиваюсь, – я не дам тебе замерзнуть. Обещаю! – в таком-то купальнике, в котором хочется ее без остановки лапать, переживать стоить за то, что ей будет чересчур жарко. Но никак не наоборот.

Юлька, присмирев, улыбается смущенно. Обнимает мою руку, крепче цепляясь пальчиками за мою ладонь. Доверчиво и послушно идет следом. На ней огромный для ее хрупкой фигурки отельный белый халат, и смотрится это чертовски сексуально. Будем честны, на ней сексуально смотрится все! Даже мешок.

Эти выходные будут хорошей проверкой моей выдержки. Давно я не отказывал себе в желании прикоснуться к женщине, боясь ее спугнуть. Юльку боюсь. С ней любое движение, как по минному полю. Ее признание в машине в том, что у нее еще и отношений-то не было, на краткий миг выбило из колеи. Пошатнуло. На мгновение стало страшно. Реально. Все с нуля. Все с чистого листа. Первый. И в отношениях, и, вероятней всего, в близости. Это охренеть, какая большая ответственность. Я страшно боюсь налажать. Поэтому лишний раз держу свои порывы при себе. Хотя в теле гуляет зверский голод.