Я не могла отвести взгляд от лезвия между досками. Еще чуть-чуть, и оно бы… От лица у меня отлила кровь.

— Что ж, не угадал, — сказал Грегор. Меч исчез и лягнул, прячась в ножны.

— Капитан, а если бы там была леди Иветт?

— Наш приказ — найти преступника, мертвым или живым. Остальное уже не так важно. У лорда если что еще дочка есть, — Грегор хохотнул, и от этих небрежных слов у меня скрутило внутренности. — Ладно, уходим. Надо остальные дома осмотреть. Следы лошадей, конечно, в другое место ведут, но проверим все варианты.

У меня зашумело в ушах. Все это было бредом. Глупой шуткой. Неважно, что со мной будет? Но ведь папа не мог отдать такой приказ. Не могла поимка преступника быть для него важнее дочери. Ведь не могла же?

Наверху хлопнула дверь.

Арден не спешил выбираться из укрытия, а я не могла пошевелиться. Хотелось ущипнуть себя за руку и немедленно проснуться.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Мэрион принялась разбирать вход в подпол, чтобы помочь нам подняться.

— Вы в порядке? Вас не задело? — тихо затараторила женщина и, не давая ответить, принялась сама нас осматривать. — Ох и напугал он меня, когда со своим мечом полез, думала, заору. Еле совладала с собой.

— Мэрион, вы держались великолепно, — успокоил её Арден, и кажется у хозяйки дома от похвалы зарделись щеки. — Они уехали?

— Да, убрались из деревни, я в окно видела. Десять всадников ускакали.

Я не почувствовала ни радости, ни разочарования.

Мэрион принялась убирать беспорядок, оставленный после обыска, собирать лысым веником черепки разбитой посуды и возвращать на место потрепанное содержимое шкафов. Кристобаль поднимал разбросанные стулья. Они о чем-то переговаривались, но я не прислушивалась.

Слова Грегора толком не укладывались в голове. Кто мог отдать ему такой приказ? С каких пор поимка преступника стала важнее жизни заложника? Моей жизни.

Мой ужас и страх медленно сменялись раздражением. Нет, это точно было ошибкой. Кто-то неверно истолковал приказ — или просто отличился непозволительной жестокостью. Я расскажу об этом отцу, как только окажусь дома. Он обязательно разберется и по всей строгости накажет провинившихся. Эту мысль пришлось повторить про себя несколько раз, чтобы успокоиться и окончательно в нее поверить.

Легкое очарование моментом (и Арденом), которое я на минуту почувствовала, сидя в тесном пыльном подполе, исчезло. Происходящее снова перестало казаться коротким приключением, которое через год-два я буду вспоминать и пересказывать охающим подругам.

Остаток дня мы провели в доме, никуда не выходя. Я несколько раз ловила на себе внимательный взгляд Кристобаля, но разговор он не заводил. Мэрион то и дело начинала причитать о беспорядке.

Я никак не могла определиться, что думаю об этом. С одной стороны, она помогала преступнику, который похитил меня из собственной комнаты — и по закону это грозило куда более серьезными последствиями, чем пара разбитых кружек. С другой стороны, гвардейцы были с ней грубы и суровы — и после произошедшего мне трудно было оставаться на стороне Грегора. Перед глазами все ещё стояло лезвие меча, опустившееся совсем рядом с моим плечом. К тому же, женщина была ко мне по-своему добра — а в моей ситуации даже такая забота заставляла чувствовать себя немного лучше.

Наутро Мэрион напоила нас чаем и сердечно проводила в дорогу. Ее напутствия звучали очаровательно, будто мы собирались на пикник, а не обмен заложниками.

— И часто Мэрион тебе помогает? — спросила я у Ардена, когда мы подошли к кромке леса у деревни. Светило солнце, под ногами шуршала хвоя, и мне очень хотелось верить, что все будет хорошо.

— Я предпочту не погружать тебя в детали, — ответил Арден.

— Просто она довольно уверенно держалась вчера. И ложь про сына придумала быстро, когда ее спросили про посуду.

— Думаю, это была не совсем ложь.

— Что это значит?

— У Мэрион правда был сын. Наверное, ей хотелось представить, что он действительно заглянул к ней в гости на обед.

— Был? — уточнила я.

— Да, — сухо кивнул Кристобаль. — Он погиб на войне с Листанией три года назад.

Я нахмурилась. Никак не могла понять, почему она поддерживала Ардена, если потеряла сына на войне, которую тот помог развязать.

— И несмотря на это она помогает тебе? — как ни странно, я уже привыкла задавать Ардену вопросы, которые вертелись на языке.

— Не так. Именно поэтому она мне и помогает, — ответил Кристобаль без всяких шуток и ускорил шаг, оставляя меня в замешательстве.

Арден спешил. Вчерашний крюк в деревню и отказ от лошадей стоили нам нескольких часов, но опаздывать на обмен заложниками Кристобаль не собирался. Стоило мне замедлить шаг, он подгонял и напоминал что спешить — в моих же интересах, если я хочу попасть домой. Пунктуальность (в отличие от манер) он еще не растерял.