Арден неспешно обернулся. Смерил меня с ног до головы взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь землю.

— Тебя утешит, если я скажу, что не успел ничего разглядеть? — спросил он с лукавой улыбкой.

— Немного, — буркнула я в ответ. Но Кристобаль продолжил:

— Только, боюсь, это неправда. Но тебе нечего стыдиться. На самом деле, можешь, даже гордиться, я...

— Все, я ухожу, — я вспыхнула, не в силах больше выносить его шуток. Меня разбирали стыд и смущение. Что вообще это было? Шутка, издевка, комплимент? В моем мире мужчины, чтобы оказать внимание, могли похвалить глаза или платье, но никак не… все вот это.

Я была совершенно не готова оказаться перед кем-то в таком виде, и в то же время присутствие Кристобаля вызывало волну странных чувств — очень далеких от неприязни. Я сделала шаг вперёд, но Арден ухватил меня за локоть, останавливая.

— Постой, — его голос прозвучал мягче. — Прости, я не буду тебя больше смущать. Честно.

— Что-то сложно в это поверить, — я вздернула подбородок, но не ушла.

— Обещаю, — улыбнулся Кристобаль и отпустил мой локоть.

Если честно, мне совсем не хотелось уходить. Мы ведь с Арденом толком не говорили после перемещения из темницы. Всего несколько дней прошло с тех пор — а казалось, что гораздо больше.

Я скрестила руки на груди, скосив взгляд на Кристобаля. Ему что, сложно было надеть рубашку? От вида широких плеч и сухих мышц пересохло в горле. По всему торсу темнели выцветающие синяки, а под правой ключицей краснела покрытая коркой рана от стрелы. Я сглотнула, вспоминая, что та стрела могла попасть в меня.

— Сильно болит? — тихо спросила я, кивая на рану.

— Ничего страшного. Не в первый раз, — ответил Кристобаль без бравады, как будто успокаивая меня.

— Хорошо. — я кивнула. У меня было так много вопросов для Ардена, что я просто не знала, с чего начать.

— А ты как? Еще не пожалела, что сбежала вместе со мной?

Я пожала плечами, думая, отшутиться мне или ответить честно:

— Пока не решила. Боюсь даже представлять, как отреагировал отец, когда ему доложили обо всем, — из горла вырвался нервный смешок. — К тому же все здесь такое непривычное. Эрмина, конечно, помогает освоиться, но она… весьма сурова. Напоминает мне нашу экономку.

Кристобаль засмеялся и сел на широкий корень сосны, обвивающий валун. Я, чуть помедлив, опустилась в полуметре от него.

— Наметанный глаз. Эрмина много лет пробыла экономкой в моей семье. А когда случилась вся эта история с обвинениями, ушла в бега вместе с нами, — Арден покачал головой. — Она очень старается держать здесь такой же порядок, как в поместье. Оправданий не признает. Даже мне порой достается.

Я улыбнулась. Невольно вспомнились слова Гилберта о том, что многие здесь пошли за Арденом. В них была, конечно, какая-то угроза, но я понимала этих людей — в конце концов, я и сама почему-то бросила все, чтобы помочь Кристобалю.

— Тут вообще больше людей, чем я ожидала. Но это ведь не все, кто выступает на твоей стороне? — я вспомнила Мэрион, которая помогла Кристобалю с укрытием.

Он посмотрел на меня внимательно и кивнул.

— Все так. Кто-то из тех, кто много лет служил моей семье. Кто-то из крестьян и горожан, уставших от нынешней власти. Немного дворян, не поверивших в историю о предательстве, хотя большинство все же просто закрыли глаза. Решили не ввязываться в дело, которое их не касалось. Еще есть те, кто присоединился, прознав о моей репутации благородного разбойника. В основном, конечно, разбойника. Таких приходится держать в узде, но они полезны. Хорошо знают, как провернуть дела под носом у королевских псов и остаться незамеченными.

Я слушала со всем вниманием. Кристобаль впервые рассказывал мне что-то о том, как устроена жизнь мятежников.

— Это же десятки людей.

Он посмотрел на меня немного снисходительно и поправил:

— Сотни.

Если бы я умела, то присвистнула бы.

— Не представляла, что все так масштабно.

— А что представляла? — уточнил Кристобаль.

— Даже не знаю. Пара десятков человек, сбившихся в банду, промышляющих разбоем и шантажом... — я поймала взгляд Ардена и поморщилась. — Не смотри на меня так. Откуда бы я могла бы узнать о том, что тут творится? На приемах государственные тайны не обсуждают, а мои подруги об этом ничего не знают толком. Только сплетничают о… — я замялась.

— О чем?

— Ну, в основном о твоей неотразимости. И репутации красавца и дамского угодника.

Кристобаль заулыбался, очевидно наслаждаясь моим смущением.

— А ты что думаешь об этих слухах?

Вот ведь. Никакой скромности у человека. Мог же пропустить мимо ушей или хотя бы притвориться, что не понимает, о чем я.

— Думаю, что слухи преувеличивают, — сощурилась я, невольно копируя его уже привычно насмешливое выражение лица. — О неотразимости уж точно.

— Ты разбиваешь мне сердце.