— Прости, отец.

— Но я знаю, воином ты быть не хочешь.

— Не хочу.

— Ты сам выберешь свой путь. И, что бы ты ни выбрал, я поддержу тебя.

— Знаешь, почему я не хочу быть воином?

Хаддат улыбнулся и снова кивнул на блюдо.

— Буду рад услышать, но давай продолжим игру. Мама раскричится, если мы просидим до рассвета.

Эрфиан знал, что причина не в гневе матери, а в том, что отцу не терпится остаться с ней наедине — он был достаточно взрослым для того, чтобы понимать такое без слов — но промолчал. Он оглядел блюдо, оценивая ситуацию. Короткая беседа сбила его с мысли, и он начал сдавать позиции, хотя еще мгновение назад располагал отличным планом и готовился воплотить его в жизнь. Отец назвал бы такую комбинацию ходов изящной.

Эрфиану нравилось, как это слово — «изящный» — звучало в разговорах о войне.

— Так почему ты не хочешь стать воином? — спросил Хаддат.

— Они думают, что все можно решить войной. Они кому-то подчиняются, а этот кто-то ошибается.

— Верно, — кивнул отец.

— Как называют того, кто… — Эрфиан замялся. — Кому задает вопросы главный воин до того, как раздать распоряжения первым воинам или начать войну?

Хаддат переложил несколько камешков. Эрфиан пристально посмотрел на блюдо и поджал губы, перебирая в уме варианты.

— Жрецу, дитя.

— А с кем советуется Жрец?

— Любой другой ответил бы «с первыми богами», но я предпочитаю говорить правду. Он не советуется ни с кем.

— Но Жрец не воин, он не выходит из деревни и ничего не знает о том, что происходит вокруг.

Отец пожал плечами.

— Нет на свете существа, которое бы знало все, дитя. Если Жрец и обзаведется советником, то не одним, а маленькой армией. Но вряд ли он захочет с кем-то делить власть.

— Даже если этот кто-то будет удерживать его от неверных шагов?

— Каждый должен верить в то, что Жрец не ошибается.

Губы отца тронула улыбка. Эрфиан кивнул и склонился над блюдом.

Когда-то Хаддат во всех тонкостях рассказал сыну о том, как устроена армия Жрицы Эдны. Она носит обруч главного воина. У нее в подчинении есть несколько первых воинов, каждый из которых командует пятью — десятью отрядами эльфов, а некоторые еще и обучают молодых. Когда-то Эрфиан думал, что роль у Эдны такая же, как у них с отцом в игре, но теперь понимал, что это не так. Без возможности увидеть блюдо целиком она ничем не отличалась от остальных камешков. Может быть, только размером, цветом и более выгодной позицией. Но сути это не меняло.

— Дело худо, — описал свое положение отец, сцепив пальцы под подбородком.

Эрфиан терпеливо дожидался, пока Хаддат сделает свой ход, и продолжал думать об армии, а, если говорить точнее, о Царсине. Она получила из рук матери обруч первого воина, за один вечер одержав три победы в ритуальных поединках. Последнюю — над одним из братьев, который в свое время невзлюбил Эрфиана за какой-то мелкий проступок.

После церемонии фразу «приблудный сынишка сестрицы» Жрец начал произносить втрое чаще обычного. В последний раз Эрфиан услышал ее вчера. Эльф — его звали Аднан — бродил по деревне в компании брата Нориэля, старшего сына Одена, такого тихого и скромного, что его никто не принял бы за наследника. Нориэль смущенно смотрел по сторонам, а Аднан стоял, подбоченившись, и в очередной раз объяснял Эрфиану, почему он не достоин жить даже в шатре слуг. Эрфиан молчал. Как бы ни было больно от услышанных слов, они могут ранить только в одном случае: если он примет их близко к сердцу. А молчание ранит глубже меча.

Спокойная улыбка «приблудного сынишки» не ранила Жреца. Она приводила его в бешенство. Царсина, наблюдавшая за ними со стороны, улыбалась.

Она слышала и видела все, но даже не подумала вмешаться.

— Пришло время сдаться на милость врагу. — Отец протянул Эрфиану руку и сжал его предплечье — жест приветствия и прощания у воинов. — Остановлюсь сейчас, иначе у меня не будет возможности уйти с честью.

— Завтра новый день.

1987 год до нашей эры

Деревня янтарных Жрецов

— … и в ночь, когда красная луна и бледная луна сходятся на небе, первый Великий подошел к воротам Темного Храма. «Кто ты и что ищешь?», спросили стражники. «Я ищу Знание и ответ на Самый Главный Вопрос», ответил первый Великий. «Я так долго шел, меня мучит жажда…».

Эрфиан, сидевший по левую руку от старого эльфа Джагада, подал рассказчику кувшин с чистой водой. Тот сделал пару глотков.

— А как выглядели стражники?

— Они были необращенными или вампирами?

— У них было много оружия?

— Не скучали ли они, охраняя ворота Темного Храма?

— Они могли рассказать первому Великому, где искать Знание?

Молодые эльфы, перебивая друг друга, задавали вопросы, а Джагад улыбался, поглаживая бороду, в которой, несмотря на его почтенный возраст, не было ни одного седого волоска. Самый пожилой житель деревни, он знал сотни легенд и с удовольствием рассказывал их вечерами у костра. Желающих послушать набиралось много, иногда приходили и воины, и даже Жрецы. Сегодня Джагад продолжал повествование о поисках и приключениях первого Великого, внука первых богов.