Он сидит на диванчике напротив меня и сияет от радости. Говорит о превосходном самочувствии и замечательной семье. Вот честно, у него счастливая жизнь, просто нужно прикладывать побольше усилий. И наша беседа звучала бы совершенно нормально и многообещающе в любом другом контексте, если бы не один нюанс: встреча проходит в психиатрическом стационаре, куда Дэйва поместили на неопределенный срок. Он находится здесь, потому что любит выпить и его близкие считают, что он теряет контроль над жизнью. Дэйв говорит мне, что он просто веселый и общительный парень – а как тут без алкоголя? Он не видит здесь проблемы и думает, что окружающие – просто скучные люди, не умеющие наслаждаться жизнью. Разве можно быть душой компании и не выпивать?

С лица Дэйва не сходит улыбка. Он вприпрыжку бегает по клинике среди мрачных, задумчивых и откровенно страдающих пациентов – зрелище странное и даже настораживающее. Он обожает отгораживаться от стресса с помощью позитивного мышления и искренне гордится своей способностью видеть во всем положительную сторону. Однако его привычка выпивать, его неспособность чувствовать эмоции и отсутствие близких отношений наводят меня на совсем другие мысли. В реальности его позитивный подход сильно мешал нашей работе и препятствовал выздоровлению.

Из-за стремления всегда «держать хвост пистолетом» Дэйв не в состоянии выражать свои эмоции. И это не такая уж редкая проблема, как можно подумать. Ему недоступны любые чувства за пределами позитивного спектра, и, когда становится тяжело, его психика просто выключается. Я вижу, что он пьет, чтобы справиться с переживаниями, но для него самого это далеко не очевидно. Потому-то нам и не удается проработать события его прошлого, а также составить план на случай будущих проблем с ментальным здоровьем. До признания, что у него проблемы с алкоголем, еще очень далеко. Он верит, что любая проблема разрешится сама собой и нет такого препятствия, с которым не справилось бы позитивное мышление. Оно стало щитом Дэйва, и, пока он не научится его опускать, ждать изменений бесполезно.

Клиенты, которые проживают жизнь по-настоящему осмысленно, – это люди, способные выдерживать трудные эмоции. Они не сводят свой внутренний мир к дежурной улыбке. Они проживают стыд, связанный с проработкой тяжелого опыта. Эмоции нужно проживать, а не хоронить в глубинах психики. Понимание этого приближает нас к этапу оптимизма, ведь мы знаем, что сможем одолеть преграды, которые встретятся на жизненном пути.

Позитив вреден, когда к нему прибегают:

• если кто-то ищет поддержку, одобрение или сочувствие, а вместо этого получает банальный совет типа «Не грусти!»;

• чтобы пристыдить человека и показать, что он недостаточно старается, плохо работает или его непростые чувства неправильны;

• чтобы пристыдить самих себя за то, что мы недостаточно рады происходящему;

• чтобы отрицать реальность;

• чтобы заставить замолчать человека, у которого есть обоснованные тревоги или вопросы;

• чтобы убедить человека, что в плохих обстоятельствах виноват он сам.

Добрые намерения и равнодушие – вот на чем держится токсичный позитив. Мы часто прибегаем к нему, чтобы:

• закончить разговор;

• сказать кому-то, что его (ее) чувства неуместны;

• убедить человека, что он может быть всегда счастлив (если приложит достаточно усилий);

• выглядеть привлекательными и безмятежными в глазах окружающих;

• отрицать некую ситуацию либо избегать ее;

• сторониться ответственности;

• попытаться поднять настроение окружающим.

Я убеждена, что дежурными фразами мы сыплем из желания помочь. Не думаю, что кто-то всерьез ставит себе цель навредить собеседнику ободрительными высказываниями. Именно поэтому понятие токсичного позитива вызывает столько негодования. Оно ставит нас перед вопросом: «Разве я могу быть токсичным, когда просто пытаюсь поддержать?»

В моменты кризиса и боли важно быть искренним и не притворяться. Только так другой человек почувствует, что его поддерживают, слушают и понимают. Делать это все время и для каждого не получится, но вы можете сосредоточиться на ситуациях, когда это действительно важно. Когда мы общаемся искренне, а не прибегаем к токсичному позитиву, то тем самым признаем чувства человека и даем им право на существование, вместо того чтобы приукрашивать реальность и отрицать его опыт. Пусть вы не на сто процентов согласны с тем, как человек справляется, или с его интерпретацией произошедшего, но тем не менее вы искренне стараетесь понять его состояние и подставить плечо. Сидя рядом и позволяя ему выговориться, вы показываете, что разделяете его чувства (разумеется, безопасным способом и без нарушения собственных границ).

Помните подругу, которая пыталась утешить вас после увольнения? Она прибегла к токсичному позитиву, сказав: «Ну, зато у тебя появится свободное время! Могло быть гораздо хуже. Представь, сколько ценного опыта ты вынесешь из этой ситуации». Конечно, она не ставила себе цель ранить вас. Такие фразы не рождаются спонтанно. Они заложены в нас. Мы запрограммированы повторять их снова и снова, мы с детства слышим их от окружающих и верим, что позитивный подход в конце концов оправдает себя (даже если видим, что он не помогает нам самим). Выглядит так, словно нам страшно признать его неэффективность, ведь нас без конца уверяли, что он должен работать. Ваша подруга вовсе не плохой и не токсичный человек – просто она повторяет то, что сотни раз читала в книгах о самопомощи и соцсетях или слышала от друзей и родственников.