Мы с Таней переглянулись. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять простую истину – этому Николаю Григорьевичу плевать на усадьбу и на нас. Человек выделял какие-то копейки на наши нужды, а остальное клал в карман. Пусть немного, но все-таки, при этом медленно убивая остатки хозяйства. Я предполагала, что он служил кем-то типа управляющего при жизни родителей девушек.

– А где все расчетные книги? – спросила я, вызвав у нянюшки еще большее удивление этим странным вопросом.

– Зачем они вам? Не нужно туда носики свои совать! Не дай Бог, чего испортите! Пусть Николай Григорьевич разбирается, - испуганно заговорила Аглая Игнатьевна. – Черт ногу сломает во всех этих циферах! Видано ли, чтобы девицы подсчеты вели!

– Мы здесь хозяйки и нам решать куда совать свои носики, - тоном, не терпящим возражений, сказала Таня. – С этих пор мы сами станем заниматься всеми делами.

Аглая Игнатьевна даже онемела от такого заявления. Она смотрела на нас круглыми глазами и молчала.

– Где книги? – насупившись, снова спросила я. – А?

– Т-там… В кабинете вашего батюшки… - растерянно произнесла нянюшка. – Ой, божечки… что творится-то… Пропадем ведь! Сгинем!

Она схватилась за голову, приготовившись причитать, но я не предоставила ей такой возможности.

– Собери-ка всех слуг на главном дворе, - распорядилась я и внушительно добавила: – Немедленно.

Мы с Таней покинули черный двор, слыша, как тоненько все-таки запричитала Аглая Игнатьевна. Чем раньше мы вышколим рабочий коллектив, тем будет лучше. Они получали жалование, а значит, с них стоило требовать исполнения обязанностей.

Через минут десять к главному входу в дом начали подтягиваться слуги. Они выглядели немного испуганными но, молча, столпились перед нами, не понимая, что мы от них хотим.

– Тем, кто собирается остаться в усадьбе, советую выслушать нас очень внимательно, - начала я свою пламенную речь, стоя на верхней ступеньке. – С этого дня во всех ее уголках должен царить порядок. Черный двор не исключение. Вымыть все птичьи корыта! Очистить фонтан и не допускать в главный двор птицу и скотину! Убрать в птичнике, коровнике, свинарнике! Построить загон для свиней! Это ясно?!

Слуги слушали меня, открыв рты, а потом одна из женщин громко спросила:

– А пошто вы сказали, что слушать внимательно только тем, кто остаться собирается?

– Потому что если кто-то против новых порядков, может получить жалование и уходить, - ответила за меня Таня. – Больше здесь никто лениться не будет. Довели хозяйство до ручки! Грязищу развели, шагу ступить невозможно!

Я, конечно, понимала, что они в шоке. Скорее всего, барышни вообще не касались хозяйственных проблем. Но заниматься всем этим постепенно у меня не хватило бы терпения. Пусть думают, что хотят: что мы сошли с ума, что у нас мозги перевернулись после падения или что в нас черт вселился! Но бардака в усадьбе больше не будет.

– Вы все поняли? – я обвела всех грозным взглядом.

– Поняли, барыня! – раздалось из толпы. – Все сделаем…

– Птичницы кто? – подруга повернулась к кучке женщин.

– Мы… - две девушки в цветастых косынках вышли вперед.

– Сегодня к вечеру мы проверим, как вы хозяйские распоряжения выполняете. Чтобы к нашему приходу в птичнике чистота была! Мужчин возьмите, пусть щиты под насестами поменяют, насесты отремонтируют! И что это за куча гнезд? На пять-шесть голов одного гнезда хватит! Уткам тоже гнезда поменять и поилки почистить!

– Да, барыня… - девушки стояли, склонив головы, и мне даже стало немного жаль их. Но я быстро подавила в себе это чувство – лень нужно искоренять.

– Кто свинарником заведует? – поинтересовалась я, и в нашу сторону сделал шаг молодой мужчина в рубахе с заплатами.

– Ну, я…

– Не приведи Господь, я еще Хавронью в этой луже увижу… - предупредила я его. – В свинарнике убирать три раза в день – не меньше. Остальные распоряжения потом дам.

Он поклонился и вернулся на место.

– Можете возвращаться к своим обязанностям, - позволила подруга. – Завтра поговорим о вашем жаловании и о выходных днях.

Мы с Таней наблюдали, как они нехотя поплелись обратно, когда до моих ушей донесся чей-то всхлип.

– Ох, попомните мое слово… Козловчихи* новые объявились!

Подруга принялась тихо смеяться, но я не разделяла ее веселья. Если за приказ убрать грязь нас уже Козловчихами обзывают, то, что будет дальше? Кстати, кто это вообще? Похоже, слуги совсем обленились.