– Подойди сюда, - пригласил он, когда одна стена его кабинета исчезла за трехмерной голограммой.

Гэннон поднялся со своего стула и подошел к нему. К тому времени, как он добрался туда, ситуация стабилизировалась, и он скрестил руки на груди, глядя на изображение заселенной людьми части галактики, которая казалась более величественной, чем была на самом деле. Даже спустя два тысячелетия после начала Диаспоры люди все еще не проникли так далеко в необъятность, называемую Млечным Путем. Звездные системы, которые человечество заселило - или даже посетило - были пузырем с неровной каймой не более тысячи трехсот световых лет в поперечнике в рукаве Ориона... который насчитывал десять тысяч световых лет в длину и тридцать пять сотен в ширину. А сам рукав Ориона был всего лишь небольшим спиральным рукавом, затмеваемым рукавами Персея и Скутума-Центавра.

Этот небольшой участок рукава можно было бы отобразить в достаточно большом масштабе, чтобы места расположения основных политических подразделений человечества можно было обозначить комбинацией цветовой кодировки и контуров. Конечно, Солнечная лига была намного больше, чем любое другое образование. Но Гэннону было интересно увидеть, что Кингсфорд запрограммировал дисплей так, чтобы он выделял подразделения Лиги, чья лояльность становилась, можно сказать, шаткой.

По-видимому, степень шаткости была представлена по шкале от зеленого до желтого, до различных, стабильно более глубоких оттенков оранжевого.

А еще была горстка отдельных звездных систем - таких, как Беовульф, - которые пылали ярким, кроваво-красным светом. И столь же алые звезды недавно объявленного Автономного регионального сектора Майя. Какой подходящий цвет для объекта с аббревиатурой МАРС, подумал он. Красный, как пресловутая "красная планета". Он задавался вопросом, думал ли об этом Орэвил Баррегос, когда выбирал название для первого сектора Управления пограничной безопасности, когда-либо объявившего о своей независимости от Солнечной лиги. Неужели он намеренно назвал его в честь древнего бога войны?

В офисе не было места для голографического бака, который можно было бы найти на мостике корабля, поэтому было невозможно обойти голографию, чтобы рассмотреть ее под разными углами. Но другая команда от Кингсфорда, введенная на его унилинк, заставила ее медленно вращаться.

– В одном предложении расскажи мне, что ты видишь, - сказал он.

– Очень внушительная Солнечная лига, которая находится в процессе распада, - ответил Гэннон.

– Ну, это было, конечно, кратко. Теперь уточни.

– Хорошо.
– Гэннон развернул одну руку и указал на дисплей.
– Беовульф был только первой основной системой, которая отделилась. Будут и другие - например, Гипатия, не совсем основная система, но все же член Лиги. Беовульф, очевидно, собирается рассмотреть какой-то политический союз со Звездной империей; они уже объединены экономически, коммерчески и кровно, благодаря мантикорскому туннелю, так что это неизбежно. Я ожидаю, что довольно много других бывших солнечных систем также будут стремиться к членству в Звездной империи, предполагая, что они достаточно близки, чтобы сделать это практичным. Многие другие одиночные звездные системы, особенно на Окраине и внутреннем Пограничье, просто объявят о своей независимости и начнут действовать самостоятельно. Но есть и другие, которые... более интересны. Как МАРС.

Его указательный палец указал на кровавый значок системы Майя и паутину таких же красных звездных систем, расходящихся от нее. Их было почти дюжина.

– Мне кажется, что МАРС привлечет по меньшей мере еще полдюжины местных звездных систем, - сказал он.
– Решение Эревона подписать договор с Баррегосом делает это еще более вероятным, учитывая, как это повысит их промышленный потенциал и даст им эревонский узел туннелей.
– Он медленно покачал головой.
– Имея такую базу, на которую можно опереться при, по крайней мере, дружеских отношениях с Великим Альянсом, и с кем-то вроде Баррегоса во главе, МАРС выстоит, Уинстон. Мы смотрим на другую независимую мультисистемную звездную нацию. И ту, которая будет респектабельно большой, когда наконец осядет пыль.

– Согласен, - кивнул Кингсфорд.
– И только между нами, я на самом деле не виню Баррегоса или Розака. Имейте в виду, немного неловко признавать, что они так хорошо сыграли с нами, но думаю, что они серьезно относятся к своим обязанностям перед своими гражданами. Я даже думаю, что это было главной причиной того, почему они играли с нами. Не вижу никакого способа, которым они вернутся в Лигу, но мы уже получаем от них предложения о поддержании экономических и военных связей.

– На самом деле лучше, чем я ожидал, - сказал Гэннон.

– Во всяком случае, при условии, что это произойдет, - фыркнул Кингсфорд. Затем - Что еще, о мудрец?

– Ну, здесь внизу есть этот раздел.

Палец Гэннона переместился более чем на пятьсот световых лет "вниз" от Майи к системе Маннергейма, центру десятизвездного "Фактора Возрождения". Системы Фактора никогда не принадлежали Лиге, и они образовали пузырь протяженностью в двести световых лет из удивительно богатых суверенных систем на Окраине. Все они были независимыми государствами, но хаос и неопределенность войны Лиги с Великим Альянсом объединили их в оборонительную ассоциацию, которая была занята преобразованием в настоящую звездную нацию.