– Слышишь, как сегодня тихо, Вик? Почему то мне кажется, что это последняя спокойная ночь.

– Может так оно и есть. Вот только мы не имеем ни малейшего понятия, чего ожидать дальше.

***

Я могу разрушить всё, чего ты достиг, одним движением пальца. Просто чтобы показать, как это легко. Ведь всё это ты сделал ради себя. Чтобы гордиться собой, чтобы нежиться в лучах славы и любви. Ты не думал о других, не о семье, не о любимом человеке. Ты желал счастья, роскоши и любви. Но ты желал этого только для себя. Не для тех, кто был с тобой рядом. Именно поэтому твои достижения умрут вместе с тобой.

***

Грегор медленно шёл по тёмному переулку, вытирая лезвие складного ножа влажной салфеткой. Оттерев всю кровь, он убрал нож во внутренний карман куртки и, не глядя, швырнул салфетку в сторону. Раньше он ни за что не позволил бы себе такой опрометчивости. Но теперь, когда мир летит к чёрту, а люди каждый день исчезают десятками, никто не заметит пропажи ещё одной девушки. Её просто добавят в длинный список пропавших без вести.

Раньше всё было иначе, Грегор совершал не более двух убийств в год, а в последние месяцы и вовсе решил завязать, пока местные копы не напали на его след. Он хотел бросить своё кровавое хобби и переехать в Юту, где его никто бы не нашёл. А потом началась эта суматоха с исчезновениями. Воспользовавшись ситуацией, Грегор решил на прощание пролить ещё немного крови. Но не заметил, как вошёл во вкус. Пять жертв только за лето, а копам было и невдомёк. Ленивые свиньи просто причислили девушек к пропавшим, даже не подозревая, что трупы закопаны практически у них под носом.

Сегодняшнюю жертву Грегора звали Розой. Конечно, она была уже чуть старше тех, кто входил в его возрастную категорию, но в сложившейся ситуации выбирать не приходится. Он выслеживал её около трёх дней. Всего полгода назад пришлось бы потратить на это гораздо больше времени, продумать всё до мелочей, чтобы не оставить ни единого следа. Теперь же можно было просто вломиться в дом через заднюю дверь. Желательно по-тихому, потому что кое у кого оставались бдительные соседи.

Этим вечером, под покровом темноты, Грегор пробрался на задний двор Розы, воспользовался стеклорезом, чтобы проделать отверстие в застеклённой двери, просунул туда руку и открыл защёлку. Так он оказался на кухне, пока хозяйка возвращалась домой от подруги. Муж Елены Шерр бесследно исчез около шести недель назад. Её близкая подруга Роза Ирвинг старалась навещать Елену почти каждый день около шести часов вечера.

Грегор спрятался в кладовке. Он ждал момента, когда хлопнет входная дверь. Дальше дело оставалось за малым, подкрасться сзади и зажать женщине рот тряпкой, пропитанной хлороформом. Этот момент всегда был рискованным. Хлороформ действует не так быстро, как показывают в кино. Иногда на это может потребоваться целая минута. Жертва в это время, конечно же, сопротивляется, брыкается и всячески пытается вырваться. Поэтому Грегор всегда выбирал молоденьких девушек хлипкого телосложения, которых он мог удержать в руках, пока они вдыхают пары хлороформа.

Прячась в шкафу, в ванной или в кладовке, Грегор всегда считал секунды. Во-первых, это помогало ему сохранять спокойствие, а во-вторых, позволяло вычислить, сколько времени уходит на ожидание жертвы. В этот раз он досчитал до 1611. То есть почти двадцать семь минут. Грегор успел задаться вопросом: «А не решила ли мисс Ирвинг остаться у подруги на ночь?» Но входная дверь всё-таки хлопнула.

Видимо Роза сильно измоталась за прошедший день. Она почти не сопротивлялась и вырубилась довольно быстро. А вот с её телосложением Грегор прогадал. Дотащить её бесчувственное тело до фургона оказалось не так просто. К счастью, соседские дома оставались абсолютно тёмными. Скорее всего, в них уже никто не жил.

Грегору нравилось, что его жертвы остаются живыми, пока он их режет. Остатки бьющейся жизни внутри них позволяли ему чувствовать, что это он контролирует жертв, а не они его. Грегор ненавидел женщин, хотя понимал, что эту ненависть он испытывал к своим родителям, а женщины были всего лишь объектами для её вымещения. Его мама и папа очень любили семейные сексуальные потехи. Участие в них маленького сына, видимо, добавляло изюминку в пламенные и страстные отношения. А мальчик в эти моменты мог лишь закрывать глаза и считать секунды до тех пор, пока всё не закончится.

Прознав о неподобающих отношениях в семье, органы опеки лишили этих людей родительских прав. Грегор больше не видел своих маму и папу с тех пор, как его забрали из дома и отправили в детский приют. Но они навсегда остались в его голове. И спустя десять лет эта травма приобрела новую ужасную форму.

Первой стала девушка Беверли. Они познакомились ещё в приюте, а потом снова встретились через несколько лет. С ней Грегор понял, что сексуальное влечение превращает его монстра. Возбуждение мгновенно перетекает в страх того, что с ним делали родители, и вызывает лишь необузданную ярость. Его член отказывается подниматься, а перед глазами возникают образы двух голых смеющихся людей и лишь секунды в голове, одна, две, три… И вот, окровавленное тело Беверли с сорока двумя ножевыми ранениями лежит на полу его съемной квартиры.

Затащив Розу в свой фургон, Грегор отвёз её к берегу реки Проденс. Закончив с ней, он завернул изуродованное тело в полиэтилен и бросил его в реку, предварительно привязав к ногам пенобетонный блок. Перед тем, как попрощаться с Розой, Грегор срезал с её головы небольшой локон волос. Очередной трофей в его коллекцию. Ему всегда казалось, что в волосах сохраняется маленький кусочек той жизни, которую он забрал.

К сожалению, оставленный на обочине фургон отказался заводиться, и пришлось его бросить. Раньше бы Грегор ни за что не допустил такой оплошности. Ведь копы первым делом стали бы искать хозяина этого фургона. Но кто теперь будет расследовать смерть женщины, чью пропажу никто не заметил? Конечно, Елена начнёт что-то подозревать, когда её подруга не явится в гости следующим вечером. Но все наверняка решат, что Роза всего лишь пропала без вести.