Вторым - и даже более интересным - был большой пистолет или короткий карабин, засунутый в кобуру на седле. Конструкция оружия была самой грубой, но мастерство было изысканным. Оно явно было сделано из какой-то вороненой стали, а не из более простого железа, почти повсеместно используемого по ту сторону гор, и латунь рукояти была бледной, как летняя трава. И это была не аркебуза с фитильным замком, которую она ожидала увидеть. Вместо длинного медленного фитиля, который нужно было зажечь заранее, а затем использовать для воспламенения затравки оружия, этот пистолет явно был оснащен мардукским эквивалентом того, что на Земле называлось колесцовым замком. Без сомнения, это имело смысл только для конного воина, но в сочетании с доспехами это явно указывало на удивительно развитую металлообрабатывающую промышленность.

Нет, они определенно больше не были в Канзасе.

Солдат явно остановился в том, что он говорил, ткнул рукой в ту сторону, откуда пришла рота, и задал резкий вопрос.

– Простите, - сказала она ему извиняющимся тоном.
– Боюсь, я все еще не совсем понимаю вас, но думаю, что мы добиваемся определенного прогресса.

Фактически, программное обеспечение сигнализировало о частичном совпадении, хотя ему все еще не хватало истинного распознавания или беглости. Местный язык, по-видимому, был, по крайней мере частично, производным от языка, используемого аборигенами, живущими вокруг отдаленного космопорта, но это мало что значило. Программное обеспечение получило бы такое же сходство между китайским языком и коренным американским. Это просто показало, что эта область была отделена от региона - и языковых семей - горами позади роты. Тем не менее, она думала, что у нее было достаточно, по крайней мере, для начала.

– Мы пришли с миром, - повторила она, используя как можно больше местных слов и заменяя те из исходного ядра, где местные были недоступны.
– Мы простые торговцы.
– Последнее слово было частью языка, который использовал солдат.
– Капитан Панер, - позвала она по рации, - не могли бы вы попросить кого-нибудь принести немного дианды? Я хочу показать ему, что мы торгуем, а не совершаем набеги. Мы, вероятно, выглядим как силы вторжения.

– Понял, - ответил Панер, и мгновение спустя Поэртена выбежал вперед с частью их оставшейся дианды. Прекрасно сотканный шелк-лен оказался отличным товаром для торговли во всем регионе Хадур, и она надеялась, что здесь его примут так же хорошо.

Поэртена передал один конец рулона Кайру, и они вдвоем расстелили его, стараясь, чтобы ткань не касалась земли. Результат был всем, на что О'Кейси могла надеяться. Стражник замолчал, затем бросил поводья своего скакуна на землю, вложил копье в держатель и спешился с той небрежной грацией, которая всегда поражала человека и казалась глубоко странной в ком-то размером с мардуканца.

– ... этот... ткань... где?
– спросил он.

– Из района, откуда мы только что приехали, - сказала О'Кейси, указывая через плечо на горы.
– У нас есть большое количество этого для торговли, наряду с другими товарам.

– Беби, - сказал Поэртена, догадываясь, что заинтересует их встречающего, - принеси мне один из мечей, оставшихся от Войтана.

Капрал кивнула и исчезла, вернувшись минуту спустя с оружием, завернутым в чехол из ткани-хамелеона. Поэртена развернул его, и мардукский кавалерист отчетливо узнал волнистый узор дамасской стали, который заставил его воскликнуть от красоты клинка. Он взглянул на О'Кейси, спрашивая разрешения, затем взял оружие, когда она хлопнула в ладоши в знак согласия. У него было широкое изогнутое лезвие, что-то среднее между саблей и ятаганом, и он помахал им взад-вперед, а затем хрюкнул что-то похожее на смех.

– Что он сказал?
– спросил Поэртена.
– Я считаю это важным.

– Я не знаю, - сказала О'Кейси.

Мардуканец увидел их явное замешательство и повторил слово, указывая на небо и поля вокруг них, на горы, а затем на меч в своей истинной руке.

– Ну, - сказала О'Кейси, - две вещи. Теперь у нас есть местное слово, обозначающее "красоту", и мы согласны с определениями. Я почти уверена, что он только что сказал, что это так же прекрасно, как небо, так же прекрасно, как весенние цветы и парящие горы.

– О.
– Поэртена усмехнулся.
– Думаю, у нас здесь все будет хорошо с торговлей.

– Иди познакомься с нашим лидером, - пригласила Элеонора, жестом приглашая всадника сопровождать ее, и стражник неохотно вернул клинок Беби, когда повернулся, чтобы последовать за начальницей штаба.

– Я Элеонора О'Кейси, - сказала она.
– Я не расслышала вашего имени.

– Сен КаКай, - сказал мардуканец.
– Всадник Ран Тай. Вы, очевидно, теперь понимаете наш язык?

– У нас есть замечательная возможность изучать другие языки после того, как мы немного послушаем, - ответила начальница штаба, вложив в свой смех достаточно ворчания, чтобы было ясно, что она посмеивается.

– Действительно, я так вижу.
– Стражник усмехнулся в ответ, но его глаза были заняты, когда он осматривал небольшой отряд людей.
– Вы... странно вооружены, - прокомментировал он, указывая на их гибридное римско-мардукское оружие.

– На дальней стороне гор условия совсем другие, - сказала ему О'Кейси.
– Но этот регион также не является нашей исконной землей. Мы приехали очень издалека, и нам пришлось адаптировать местное оборудование к нашим потребностям. Ни один из этих мечей и копий не является нашим обычным оружием.